Ей мелюзга, ешьте, я не знаю какого вы рода и племени, но знаю одно наверняка, привередничать не стоит, через пару дней сами будите грызть друг другу глотки за объедки, ешьте, не доводите до крайности, уж я-то знаю, как это бывает...
Несколько детей, после сказанного парнем с короткими русыми волосами, плотным тельцем и шеей, начали тянутся к объедкам, включая Лика, который со слезами на глазах поглощал кусочки вонючего мяса, а заметив, что многие не едят, потянулся за ещё одним, а потом за следующем, в итоге он немного наелся и чувство голода прошло.
После трапезы, Лик взяв пару кусков про запас, уселся в своём уютном уголке и молча мозговал ближайшее будущие.
Время текло быстро, ночами холодный обжигающий ветер, проходящий чрез множество дыр, с любовью ласкал сжавшихся в кулачек людей, с такой же любовью, с которой он обжигал воду, попавшую на лютый мороз, в общем чем ближе было пустынное королевство, тем холоднее становилось вокруг и тем черствея вырисовывались одинокие пейзажи, которые можно было заметить чрез дыры в стенах обоза.
Оголодавшие и одичавшие люди, через пару дней начали словно дикие и лютые звери, бросятся на обглоданные куски мяса, изредка подкидываемые Зверолюдьми, слабым не чего не доставалось, включая Лика, который в один из дней сдался и вырвав кусок плоти из горла паренька, ухватившего желанный сытный кусок мяса, дал знать, что он не из слабых, слабые умирали в безумной ночной агонии, их тела , словно мешки протухшей картошки, вбрасывали прямо на дорогу, где следом их переезжали идущие позади телеги, под тяжестью которых, те издавали характерные звуки трескающихся костей.
Каждый день пути, был похож на ступеньки, на ступеньки, ведущие в ужасное и неизведанное нечто, на каждой пройдённой из них, оставались лежать те, кто не смог преодолеть её, в независимости от причины.
В обозе было много интересных людей и у каждого была своя история, продолжительностью в среднем тринадцать лет, но вникать в каждую не было необходимости, ибо смертей было много, как и канувших в забытьи историй.
Частенько под покровом ночи, самых борзых и сильных в обозе, били толпой, а точнее разрывали ногтями, зубами в общем всем, что походило на оружие, досталось в общем то и мне, благо в очередной раз прогрызенная глотка и последующий фонтан крови, охладил пыл толпы, в этом злосчастном обозе, розовая плена жизни, сразу сходила на нет, тебе объясняли кто ты и что ты, слабым было быть не время и не место, иногда сидя в своём укромном уголке и держа камею, единственное что у меня осталось от матери, я размышлял, спрашивал себя о многом, включая о том, во что я превращаюсь...
Частенько девок забирали Зверолюди, насиловали, причём по много раз, редко те выживали и если выживали, то сходили с ума, либо становились заядлыми шлюхами, кои за лишний кусок мясца вольно отдавали своё тело, полностью на растерзание толпы вояк.
Со временем пейзажи сменились на скалистые, обветренные пики гор, которые явно говорили, что до места назначения осталось не много, в общем так оно и было, в конечном итоге мы прибыли в пункт назначения и нас всех, кроме женской половины отправили вниз, в копи...
Меня кинуло к одному из авторитетных бригадиров, те бы ли весьма хитрые люди, ведающие звериный язык, поэтому пользовались почтением, переговариваться на языке Морра не позволяли надсмотрщики, если только видели данное нарушение, сразу голову с плеч, чтоб другим не повадно было, так и жили в молчании и страхе.
Работы были безумно тяжёлыми, мои чахлые мышцы не привыкли к такому, поэтому приходилось чаще занимается собой, ибо за невыполнение нормы, рабы, коими мы и являемся, подвергались телесным наказаниям, у меня всё тело в глубоких шрамах и ранах, которые частенько кровоточат.
Глубинный воздух, был насыщен сыростью и запахом смерти, каждый день в глубинных тропах, ходах, гибло множество рабов, коих в шахтах было полно, немерено, процветало мужеложство, в основном насильное, поэтому всегда приходилось оставаться на чеку, даже ночью и тренировать своё тело в надежде на лучшее.
Рационы были скудные, незаметные, но благо жуков и различной мелкой живности в шахтах было навалом, как говорил в копях, тётка-голод, прикажет, будешь у ног её ползать, вылизывать и всячески принижаться, так оно в общем то и было...
В один из дней ища очередную неразработанную жилу, наткнулся я на мужика, что по-видимому практиковал некое искусство, тело его было покрыто шрамами и соткано из одних лишь мышц, оно источало невидимую силу, что заставляло чувствовать давление по всему телу, набравшись храбрости к нему я и подошёл