Валерию стало не по себе. Он позвонил домой. Жена сразу же взяла трубку, будто ждала звонок.
— Валерка, у нас трясет. Мы с Агатой забрались в ванну и лежим.
— Папа, нам страшно, — крикнула в трубку дочь.
— У меня тоже трясло, потому и набрал. Сейчас-то успокоилось?
— Вроде. Валер, если можешь, приезжай, мы не уснем без тебя, — голос супруги был искренним, она не притворялась.
— Олечка, я не могу. Мы тут уже раздавили с друзьями поллитра. Некому за руль сесть, — соврал он, проклиная в душе Захара. — Успокойтесь, девчата, больше такого не повторится. Мы же не в горах живем. Это экзотика какая-то, которая раз в миллион лет случается.
— Нам уже можно выбираться из ванны? — спросила в трубку дочь.
— Нет, пока рано. Полежите еще, — посоветовал ей отец.
В начале улицы мелькнули огни большого автомобиля.
— Зай, если что, я приеду, но ты не волнуйся, такого больше не будет.
— Ладно, Валер, ты там тоже отдыхай, не переживай за нас. Бонька, вон, успокоился, можно выбираться. Спокойной ночи, Валер.
— Спокойной ночи, девчат, — Валерий на прощание чмокнул микрофон.
Грузовик замер напротив его дома. Валерий вышел на улицу и подошел к воротам. Захар стоял за ними и ждал.
— Все готово? — спросил он.
— Готово. Заезжай задом, аккуратно. Я там кирпичи поставил, чтобы ты мне в ворота гаража не въехал.
— Обижаешь, я специалист по ночным разгрузкам, — Захар запрыгнул за руль машины и принялся разворачиваться на узкой улице дачного поселка. Он проехал в ворота, оставив от каждой стороны одинаковое расстояние и остановился, едва колеса дотронулись до кирпичей. Машина явно была продолжением его тела, с нервными окончаниями и дополнительными глазами.
Посередине гаража, рассчитанного на одну машину, в полу был встроен лифт, ведущий в «бункер». Если лифт опустить на полтора метра, то получалась яма, из которой удобно было ремонтировать ходовую автомобиля. Версия с ямой была официальной и для всех. Захар знал про секрет и потому молча начал разгрузку, ставя свое «барахло» на стальную платформу.
Валерий участвовал с не меньшим энтузиазмом. Желание скорее покончить с неприятным делом подгоняло его. В машине Захара чего только не было. Ящики, коробки, рулоны, ведра, емкости, мешки. И все было тяжелым.
— Плюшкин! — не выдержал Валерий, поднимая два мешка с дорогой шпатлевкой.
— Скажи мне, кто твой друг и я скажу, кто ты, — пропыхтел Захар. — Друг Плюшкина, сам Плюшкин. Зачем ты построил свой бункер?
— Чтобы спрятать от людей свое добро. Чтобы не задавали лишние вопросы, откуда взялось.
— Ну вот, ты прикопал свое добро, а мне еще предстоит придумать, что с ним делать.
— Бригаду джамшутов собирать.
— Да, буду собирать бригаду.
— Только прорабов не нанимай, не напасешься на них.
Захар заржал. Дела шли не совсем быстро. На платформу много не лезло, да и вес на нее можно было грузить ограниченный. Бедный электромотор жужжал, едва справляясь с нагрузкой.
— А у тебя ручной привод есть? — поинтересовался Захар, переживая за издаваемые мотором звуки.
— Есть, только крутить им задолбаешься.
Вскоре все помещение, которое Валерий использовал под склад, топочную и санузел, наполнилось стройматериалами. А машина Захара еще не опустела. Ее хозяин забрался в кузов и загремел металлом.
— А это чего у тебя? — удивился Валерий, не видя в темноте.
— Кислородные баллоны, — ответил Захар и загремел ими, перекатывая днищем по полу кузова.
— Зачем? Нахрена они мне тут нужны, Захар?
— А какая тебе разница, что мешки, что баллоны? Это последнее, потерпи немного.
— Сколько их?
— Шесть.
— Блин, жить с ними, как на пороховой бочке, — Валерий не мог объяснить даже самому себе, почему баллоны вызвали в нем такой негатив.
— И много у тебя их взорвалось за время работы? — Захар подкатил его к краю, спрыгнул, закинул его на спину и понес к платформе.
— У меня не было, но мужики рассказывали…
— И у меня не было, а только рассказывали, что один мужик, знает другого мужика, у которого семиюродный брат сестры мужа взорвался вместе с кислородным баллоном, — Захар осторожно снял со спины баллон и поставил его на платформу. — Возьми себе один для дела. Ворота срежь свои нищебродские.
— Это камуфляж от ненужного взгляда. Пусть висят эти, мне спокойнее.
— Как хочешь.
Валерий согласился и тоже принялся таскать тяжеленные баллоны. Разгрузка была вскоре окончена. Спины у обоих сделались мокрыми от пота. Захар тяжело оперся о борт.