– Какой, тихо? Помнишь дядю Аркадия, приезжал к нам лет десять назад?
– Смутно.
– Он сейчас на Черном море отдыхает, в Евпатории, говорит там ужас, как тухлыми яйцами воняет.
– И черт с ним, пусть отдыхает дома, на речке, где пахнет тиной. Спокойной ночи.
– Ага, спокойной ночи, Денчик.
Мать продолжала отстукивать послания, не повернув голову.
Последний день.
– Подъем, соня, – разбудила мать Дениса. – На улице снова чем-то воняет.
Денис принюхался. Опять пахло горячим железом.
– Солнце красное?
– Не знаю, как-то сумрачно, – мать отодвинула штору.
Комната наполнилась красноватым светом.
– Вот черт, опять то же самое, – Денис поднялся и посмотрел в окно, – чтобы сегодня сделала запасы.
– Сделаю.
Мать ушла раньше, пока Денис чистил зубы. Он услышал ее голос сквозь шумную струю воды, бьющуюся об умывальник. Отвечать не стал из-за пены во рту. Когда он вышел на кухню, солнце уже успело принять обычный желтый цвет. Денис решил, что не стоит принимать его необычное поведение за признак скорого землетрясения. У этого явления могли быть и вполне человеческие причины. Горящие поля, например, или обочины, или нефтяная вышка горит где-нибудь, заволакивая небо дымом.
Денис собрался и вышел на улицу. У дома сидел «ханурик» с разбитым лицом, постоянный клиент пивнушки. Голова его на тощей шее непрерывно двигалась, а мутный взгляд пытался сфокусироваться на Денисе.
– Это, братан, дай полтос, болею, – еле выговорил «ханурик».
– Иди в жопу, не брат я тебе.
Денис развернулся и пошел на работу. Сегодня был последний рабочий день, а после два дня выходных. Ноги несли его легко. Он улыбался прохожим, красивой девушке так вообще ощерился до ушей. Улыбнулся бродячему коту, сидящему на ветке, но тот испуганно проводил Дениса взглядом.
– Ты что, с ума сошел! – услышал он крик старушки, у которой не получалось справиться с карманной собачкой на поводке.
Собака неистово вертела головой, упершись лапами в землю, словно решила, что пора положить конец жизни на поводке. Несмотря на свой трехкилограммовый вес, животное трясло бабулю как безвольную куклу. Старушке удалось подтащить питомца к себе. Она попыталась взять на руки непослушную собаку, но та укусила ее за руку, вырвалась и побежала прочь, поднимая пыль поводком.
Денис бросился наперерез ошалевшему псу и в прыжке наступил на поводок. Собаку дернуло назад, она упала, завизжала, будто ей наступили на хвост. Денис, не обращая внимания на ее протесты, потащил собаку к хозяйке. Бабуля семенила навстречу, чуть ли не со слезами на глазах глядя на свою обезумевшую «жучку».
– Что с ней? – Денис протянул поводок старушке.
– Сама не знаю. С утра какая-то бешеная. Я думала, она на двор захотела, а она и тут бесится. Прекрати, Злата! Отдам дяде, он из тебя котлету сделает.
– Что вы ее пугаете. Не сделаю я из тебя ничего. Не ем я собачатинку, – Денис протянул ладонь в сторону собаки, но животное оскалилось.
– Спасибо, сынок, что поймал.
Старушка медленно потащилась к дому, дергая собачонку. Денис давно заметил, что у животных, с которыми старики обращаются как с детьми, вечно какие-то проблемы с характером. Они взбалмошные, эгоистичные, нарциссичные, да еще и с приступами неконтролируемой паники.
Денис вышел к перекрестку улиц Новой и Пролетарской и остановился на светофоре. Справа от него находился остановочный павильон, за которым бурно разросся клен. Из него выбежали две крупные собаки палевой масти, причем одна гнала другую, истошно лая, а убегающая собака повизгивала и поджимала хвост. Направились они прямо к дороге. «Жертва», не глядя, выбежала на дорогу и попала прямо под бампер несущейся легковушки. Раздался глухой удар. Собака и куски разбитого бампера полетели в разные стороны.
Народ на остановке и возле светофора заохал, зашумел. Водитель вышел из машины и принялся громко ругаться, понося собак, городскую администрацию и вообще всех, кто контролировал жизнь бродячих собак. Его день сегодня был испорчен случайным происшествием.
Толпа подхватила Дениса и понесла на зеленый свет. Почти всех, кто переходил с ним дорогу, он знал в лицо. Это были либо работники торгового комплекса, либо его постоянные клиенты. Так же, всей толпой, они прошли в прохладное нутро здания.
В отделе с пневматикой сидела Алена с дочкой, лет четырех.
– Капец, день сегодня какой-то, все наперекосяк. Веронику оставить не с кем, все заболели. У бабули суставы крутит, ни одно обезболивающее не помогает. Мать тоже с работы не отпустили.