Акинфеев также радуется, спускаясь со стадиона в раздевалку своей команды. Он идет, не спеша и с гордостью рассматривая счастливых фанатов, стараясь запомнить этот момент на как можно дольше. Пока Даниил добирается до раздевалки, Марио, пожав руку тренеру Сборной Исландии, присоединяется к игрокам, которые решили поблагодарить болельщиков, что разделили с ними трудный на эмоции матч.
Небо над стадионом давно потемнело, констатирует Акинфеев, крутя головой в разные стороны, чтобы как можно сильнее войти в эту атмосферу эйфории и счастья. Звезды такие яркие и четкие, что ему хочется верить, что именно звезды как главные свидетели их победы освещали им путь к выходу в 1/4. Даниил думает о том, что сегодня ночью где-то там далеко его родная Россия сегодня будет гулять всю ночь напролет.
По пути на стадион его ловят журналисты «Всё о мире футбола». Ему хочется послать их куда подальше, чтобы не портили радость от триумфа победы. Но он вспоминает про вежливость, которой его с Евой учили родители, поэтому останавливается для того, чтобы произнести слова, полные искренних счастья и гордости. Возможно, он говорит несколько банальные вещи, но что поделать, если это так и есть… Когда его спрашивают про разницу в эмоциях от победы, когда он играет на поле, от эмоций от выигрыша, когда он наблюдает за всем этим, Акинфееву хочется закатить глаза, но он, собрав волю в кулак и широко радостно улыбнувшись, произносит что-то об огромной разнице и сбегает к раздевалке.
Когда Даниил уже видит перед собой дверь раздевалки, из которой доносятся громкие выкрики, полные радости, ему звонит Ева. Подумав о том, что кто-то там наверху против того, чтобы он дошел до этого чертового помещения, Акинфеев отвечает на звонок. Из телефона раздается непонятный шум, из которого он едва-едва улавливает поздравления сестры. Прокричав слова благодарности так, чтобы Ева их услышала, Даниил оглядывается по сторонам в поисках препятствий для проникновения в раздевалку и, убедившись в их отсутствии, быстро входит в помещение.
Футболисты радостно прыгают: кто-то на полу, а кто-то, особенно обрадовавшиеся, прямо на столе. Тренерский штаб в большинстве своем громко хлопает в ладоши, с огоньком в глазах глядя на игроков. Акинфеев не удивлен такому зрелищу. Он сначала присоединяется к тренерскому штабу, аплодируя и оставаясь незамеченным. Но когда все выстраиваются для общей фотографии, его присутствие раскрывается.
— Данька! Давай с нами! — тут же выкрикивает Хестаг Дзагоев, остальные поддерживают его согласными выкриками.
— Парни, я к этому ведь не причастен… — пытается он избавится от удовольствия торчать где-то среди потных тел на фотографии.
— Победа всей сборной, так что и твоя тоже, — отвечает кто-то из кучи футболистов.
— Ладно, уговорили, — произносит он, пристраиваясь где-то с краю.
После он радостно обнимает каждого сокомандника, счастливо пожимая ему руки. Но когда дело доходит до Гарсии, они оба ненадолго замирают. Другие игроки не замечают этого, слишком поглощенные эмоциями от победы. С секунду они внимательно и настороженно смотрят в глаза друг другу.
А после, слегка усмехнувшись, поздравляют друг друга с выходом в 1/4 и пожимают руки.
========== Часть 21 ==========
«Сборная России сыграла со Сборной Англии в 1/4, победив со счетом 3:2. Англичане покидают этот турнир, а наша команда продолжит свою борьбу за победу. В полуфинале нашим парням предстоит встреча с хозяевами турнира — испанцами. La Roja в этом году очень сильны. Поэтому вдвойне интересно, что сможет предложить Марио Фернандес…»
«Отрывок выпуска газеты «Всё о мире футбола», посвященный матчу Чемпионата Мира 2042 в Испании Россия — Англия. 2042 г.
— Наркоман! Дилер! Вали в свой наркопритон!
Все началось ужасно. Особо активные болельщики сборной Англии освистывали его. Это было тяжело, потому что тема с наркотиками не прошла для него бесследно, и теперь любое воспоминание о них заставляло морщиться и передергиваться.
При этом он понимал, что это они делают не со зла, и, когда он вернется в Манчестер, его вновь будут боготворить и носить на руках. Даниил также понимал, что далеко не все англичане поддерживали подобное отношение к нему, все-таки в Туманном Альбионе его любили и уважали, хотя и критиковали за несдержанность. Акинфеев догадывался, что на несдержанность те, кто освистывали его, как раз и надеялись.
Но самым ужасным было то, что это все имело свой результат… Даниил стал чаще ошибаться и начал немного нервничать, пусть к последнему он уже успел привыкнуть за двадцать с копейками лет в футболе. Все чаще мяч стал долетать до ворот с его фланга. Их оборона, правда, стойко выдерживает давление, чего нельзя сказать о самом Акинфееве. Гарсиа уже непонимающе и зло смотрит на него, видно, что он еле сдерживается, чтобы не сказать что-нибудь слишком грубое, однако, когда в игре появляется пауза из-за очередного штрафного в их ворота по оплошности Акинфеева, Сашка, становясь в стенку рядом с ним, выговаривает ему все, что думает о нем. Но даже тогда, он уверен, Гарсиа пытается сдерживать злость на его несобранность.
Даниил уже сам себя ругает всеми известными ему словами, призывает себя собраться, пытается взять гнев и обиду и превратить их в собственную силу, обращенную на соперника. Потому что это чертов Чемпионат Мира! Он не имеет права подводить команду из-за каких-то там выкриков с трибун. Это не будет нормальным оправданием его ошибкам. Он взрослый человек, должен уметь справляться с такими ситуациями. Поэтому пытается сконцентрироваться, собраться, разозлиться в достаточной мере. Но и это не помогает.
И в раздевалке, пока Марио толкует о способах изменения игры, мотивируя игроков своими речами, он смотрит на стену напротив опустошенным и мертвым взглядом. В голове пустота. Он будто погружен в вакуум. Все, что происходит в раздевалке, проходит мимо него, не отпечатываясь в сознании. Именно поэтому он пропускает тот момент, когда помещение пустеет, а Гарсиа подходит к нему, привлекая к себе внимание вежливым покашливанием, что в его исполнении было похоже на кряхтение.
— Слушай, я понимаю, что то, что я сейчас скажу, будет неожиданно с моей стороны.
Даниил, вздрогнув, поворачивает голову в сторону Гарсии, смотря на то, как он бегает глазами по раздевалке в поиске подходящих слов.
— Я понимаю, каково тебе сейчас. Но послушай, — он выдерживает долгую паузу, словно убеждаясь, что Даниил слушает его. — Забудь, что они тебе кричат. Футболу плевать, действительно ли ты наркоман или это все ложь. Здесь и сейчас надо выигрывать, защищая честь нашей страны. Болельщики и страна… — он ненадолго прервался, — Да весь сумасшедший мир забудет твои проблемы с законом в прошлом, если ты сейчас выйдешь на поле и перестанешь поддаваться на эти детские провокации. Те, кто будут далеко после нас, и думать не будут о том слухе, что ты наркодилер, они будут просто называть счет игры. А вот с каким настроем они будут это говорить, зависит от нас. Так что выкинь свои проблемы и переживания из головы и отыграй этот тайм достойно, чтобы мне и парням не пришлось за тобой подчищать. — совсем не духоподъемно заканчивает и, внимательно посмотрев на Акинфеева, словно желая убедиться в том, что его слова подействовали на защитника, покидает раздевалку легким бегом.
Акинфеев шокирован такой стороной Гарсии, он совсем не ожидал, что тот окажется действительно хорошим капитаном. Даниил несколько коротких мгновений сидит, задумавшись, пока за ним не приходит помощник тренера и нервным голосом просит поторопиться. Он медленно встает и выходит на поле с отчетливым желанием менять игру.
И кто знает: подействовали ли это слова Грасии на него или он просто сумел собраться и абстрагироваться от обидных выкриков, а может быть, Даниил смог собрать злость и обиду от оскорблений и обратить это против англичан, но результат у этого был один. Акинфеев стал реже ошибаться, и Сборная России удержала преимущество.
По окончанию матча Даниил подходит к знакомым из Сборной Англии. Его закадычные друзья Алекс и Уильям, с которыми он сдружился в МЮ, стоят рядом друг с другом и обсуждают что-то между собой. Как только Акинфеев подходит к ним, чтобы пожать руки и дружески приобнять в утешении, их разговор прерывается. Алекс пристально рассматривает его, будто пытается что-то найти, и расслабляется, вероятно, находя то, что искал. Лицо его вновь приобретает грустные черты из-за окончания для них турнира в Испании. Уильям же несмотря на то, что ему накидали три мяча, приобнимает его, хлопая по спине.