«достаточно, мы с ним через многое прошли» —отвечает хрипло.
«привязалась к нему? симбионты обычно контролируют сознание носителей» —Фил был совсем спокоен и это радовало. Токсин где-то там стоит на пороге — самое злое совершенство, и шлет скупые сухие улыбки, деловито поглядывая на часы. Бледная, синюшная кожа сливается с белой стеной, а крылья за спиной напоминают пепел сожженных прошлым дней. Кай иногда уставала от его силы, иногда она не выдерживала и била вдребезги кулаки. Холланд молится своему спасителю, тянет руки к потолку, с выцарапанными на выбеленной поверхности звездами, а в ответ ей — лишь огонек зажженной спички, подпалившей сжатую меж побитых губ сквернословие.
— Он не контролирует, Токсин не такой, как Карнаж, Веном, АнтиВеном, Скорн, Крик, Агония…
— Это… симбионты? Всех, кого ты назвала.
— Да, —сцепила руки в замок. — В моем мире, Карнаж мертв, Веном?.. давно с ним не виделась, не знаю. Жив-ли? Скорн была отличным симбионт, которому просто не повезло. Агония мертва. Крик мертва из-за Гарри. Знаете, мистер Колсон…
Запрокинула голову назад и усмехнулась.
— Давным-давно кровь брызнула на руки в первый раз. Как тогда я должна была спастись? Забралась в костюм, когда улёгся шум, то поняла, что застряла в нём навсегда, —и провела по своим плечами осторожно. — Токсин отличается от других Симбионтов. Он жестокий, опасный. Об этом можно сказать о любом Клинтарце.
«Она знает ещё их расу» —Фьюри стоял у балкона и слушал через стекло.
— Но Токсин никогда не принуждал к насильному контролю, он юн и любопытен, ему интересен мир. Да, он ошибается, ошибался, но он учится на ошибках. Ему не нравится предастельства, как бы токсичным его словечки ни были, переживает за моих друзей.
«нахрен они мне? особенно этих неудачников» —чеканит Паразит.— «что мы здесь ещё делаем? я думал, ты домой свалить хочешь, а не торчать в этом логове темных людей в черном»
Скрип двери заставил их обернуться и увидеть у входа…
— Малфания?! —фиолетовласка аж поднялась с места.
— Кайли? —удивилась светловолосая, прижимая к себе стопку документов теперь ещё сильнее. — Что ты здесь делаешь? Разве ты не должна быть в Германии с отцом?
— Колсон, убери ее отсюда, иначе я взбешусь, —подросток пошатнулась и фыркнула. — Разнесу все к херам собачьим, если эта туша не покинет кабинет.
Малфания, не понимая ничего, прижалась к стене и прикусила нижнюю губу. Девичьий вид завораживает. Тело, извиваясь, подрагивает, живо реагируя на все действия. Мисс Блуд ьегала глазками то по Колсону, то по дочери.
— Малфи, думаю, тебе стоит уйти, —вежливо попросил Фил, а у девочки глаза ещё шире. — Кай, соблюдай субординацию, ты среди взрослых. Попрошу не выражаться.
— Малфи? МАЛФИ, ТЫ ШУТИШЬ? КОЛСОН, ЭТА ПОСЛЕДНЯЯ ДРЯНЬ АГЕНТ Щ.И.Т’А? —растрёпанные волосы, то и дело разлетаются в стороны, когда она мотает головой в тщетных попытках сдержать злость от боли. Холланд стоит и не двигается с места, грозно рычит, скалит зубы. — Эта женщина изменяла моему отцу, всегда уделяла время себе и избивала меня. И это мне здесь субординацию надо соблюдать? Мне, агент Колсон?
— Кайечка, милая, я не понимаю… —Блуд осторожно подходит к ней, а та рычит сильнее. Ее руки, припечатанные к стене девичьей цепкой рукой, то и дело сжимаются в кулаки, царапая коготками штукатурку. Глаза, горящие тёмным пламенем, упрямо смотрящие на нее звериным взглядом, то и дело закатываются, выдавая с головой. Даже в наручниках, имела подросток силу. Колсон подскочил и разнял девушек. — Кай, я всегда любила тебя, что ты такое говоришь?
— Ты… лжешь, даже сейчас, —хватка ослаьевает и она отшвыривает светловолосую женщину в сторону. А по щекам бежали ручьем слезы, от обиды на эту особь. Почему в этом мире ещё жива? Зачем? Она ведь видит ее насквозь! Холланд припечаталась к стене и вцепилась в свои волосы. — Ты враг, враг… ты никогда не любила меня, не любила папу, не любила дядю Зака. В моем мире…
— Хватит, —грубо и жестоко говорит Фил ей. — Ты не в своем мире, Малфания хорошая и является агентом Щ.И.Т
— О чем идет речь? Кай не из нашего мира? —Блуд наклонила голову на бок. — Кай, я не знаю, что в том мире натворила, но знай, что наверняка я не хотела в глубине души этого делать.
Насмешливо закатила подросток глаза в ответ на нелепые попытки белокурой донести информацию. Носительница помотала головой. Ник глянул на сенсор, на котором отображась стабильность юной женской особи. Сенсор стал сигналить, пиликать, выходить из строя. Фьюри прижал к уху радар и приказал Филу и Малфании покинуть комнату сейчас же. Паркер, что наблюдал с далека, от них всех подальше, своим паучьим чутьем обнаружил, как девочка начала кричать. Сэм и Дэнни, нацепив маски, сказали о том, что она психически ненормальная и не надо было ее вообще отпускать изначально. Пит не хотел принимать это.
— Уходите! —приказывает Фьюри и перед ним пролетает сине-красная тень. — Паучок, отступай! Это приказ!
За ним последовали Неуловимый, Железный Кулак и Нова, игнорируя всячески вопли агента. Кайлор тряслась, кричала на себя, винила себя, с одного удара разломила наручники, постепенно покрываясь черно-красной слизью. Колсон приказал Мал уйти, и та, с криками, выбежала в коридор. В комнату пожаловали герои. Внешне она изменилась, Токсин становился больше, злее. Только во взгляде больше не было того озорства и легкой насмешки. Девушке пришлось потерять не только парня, который ей нравился, но и сестру с родителями. Она многое пережила. Ледянной оттенок добавился во взгляд. Когда Симбионт встал в полный рост, он только вяпрямился и сказал:
— Вы точно зря разбудили в ней зверя. Вот вам и пиздец.
— Стой! —Питер оградил собой Фила и обратился к ней. — Кай, нет! Ты обещала! Ты же неплохая! Ты хорошая же…
— Питер? —в симбиотических глазах промелькнули очертание ее пару очей. Монстр замер и прекратил рычание.— Я.почему ты мне веришь? я ведь монстр.
— Это не так, ты же знаешь, Кайлор! —паучок дружелюбно обнял Симбионта. — Ты никакой не монстр, ты просто расстроилась, тебе нужно успокоиться, напугала же ты тут народа. Ну же, выше нос!
Токсин только прикрыл глаза и только усмехнулся.
«твоя на сей раз победа, ткач» —и паразит исчезает, оставляя заплаканную девушку на коленях. Она вспомнила, как Питер смотрел раньше на нее. Хоть его взгляд уже множество раз проходился по ней и по всем вещам, парень так и не смог увидеть что-то знакомое. Холла помнила, как Гарольд хотел их сфотографировать, но снимок вышел странным. Бунтарка тогда так неловко выгнула руку с маленьким, красным полароидом, что объектив смог запечатлеть только их губы и шеи. Мягкий, лёгкий чмок, первое прикосновение, перед тем как она приоткрыла рот, позволяя Питеру углубить поцелуй.
— Простите… —Кай встала и перевела дыхание. — Теперь
вы меня точно запрете, да?
— Нет, Кай, —отвечает Колсон. — Кай, ты одаренный ребёнок, и мы постараемся помочь тебе вернуться домой, но а пока… я хотел бы для тебя назначить Человека-Паука, как опекуна и одним из членов юной команды. Тебе есть чему научить ребят и сама научишься.
— Это же шутка? —Нова кривится. — Она ведь вас чуть с землёй не сравняла, мистер Колсон.
— Он прав, —Кай впервые соглашается с Сэмом. Плавно и совершенно неспешно провела девушка острыми коготками по аккуратным своим плечами, краем глаза отмечая довольный отблеск на дне глаз Новы.
— Она что сказала? Она сказала, что я прав? —у того гордость бьется через край. Ядовитая усмешка вперемешку с рубиновой кровью по линиям вен бежит с удушающей скоростью. — Да, я прав.
Нова видел эту бестию в паучьих объятиях и ему стало слишком тяжело, но фальшивая ухмылка и неизменные колкости создают отличную маску. Было просто тошно глядкть на это. Сладкое «ты ведь не думал, что я так действительно скажу, мальчик? » тонкие запястья режет больнее и с ювелирной точностью, фантомной кровью блики на мраморный пол бросая вновь и вновь. Сэм хмурит брови и разворачивается, толкая плечом Дэнни.