— Мы обручены, — шепчет он спустя несколько секунд тишины, его голос звучит благоговейно. Гарри определенно может иметь отношение.
— Да, мы обручены, — он прижимается мокрым поцелуем к губам Луи, оба их лица заплаканные. — Это будет очень интересная история, чтобы рассказать детям.
— Дети? — спрашивает Луи, громко дыша.
Гарри краснеет, кусая губы. Он не думает, что это подходящее время, чтобы говорить об этом, так так они буквально секунду назад обручились, но.
— Да. Я хочу детей.
— Да? — Луи на мгновение бросает взгляд между ними, прежде чем он вытаскивает одну руку и аккуратно кладет ее на живот Гарри. — Да? — снова выдыхает он, смотря Гарри в глаза.
Гарри кивает, дыхание немного прерывается, когда большой палец Луи начинает потирать его животик. Луи широко ухмыляется на это, подаваясь вперед для поцелуя, прежде чем он полностью отстраняется. Гарри моргает, немного ошеломленный, а затем Луи дергает его обратно.
— Давай, Хаз, мы поговорим об этом намного позже. Но теперь я хочу рассказать всем о моем женихе.
Жених. Гарри чувствует, будто он танцует, будто бежит по середине улицы и кричит, чувствует, будто говорит всем, как сильно он любит Луи и как сильно Луи любит его.
Луи улыбается, вытирая оставшиеся под глазами слезы, а затем они толкают стеклянные двери, открывая, входя внутрь с криком:
— Угадайте, кто только что обручился!
========== Twenty-Nine and Thirty-One ==========
29 и 31
Гарри смотрит на свое отражение в зеркале их спальни, его рубашка поднята так, что виден живот. Он на шестом месяце, и его тату бабочки выглядит странно сейчас, растянутой через его раздутый живот. Нахмурившись, он поворачивается и смотрит на выпуклость его живота, изуродованные листья папоротника на его бедрах, и очевидный дополнительный вес в его руках. Он поправился, и он задается вопросом о том, что сейчас думает Луи о его внешности.
Крошечный голос в его голове говорит, что если Луи и думает, что он некрасивый, то он просто слишком добрый, чтобы сказать что-нибудь? Или еще хуже, что, если Луи понимает, что ты не хорош для него и оставит его? становится все громче с тем, пока он смотрит на себя, и просто. Это тревожно.
Часть Гарри говорит, что это иррационально, что Луи любит его больше, чем что-либо, но. Он не может помочь, но всей этой ненадежности сейчас, видя себя в зеркале. Он знает, что он хочет этого, что Луи хочет этого — они говорили об этом бесчисленное множество раз после ночи, когда они обручились, говорили о их том, чтобы растить собственных детей и о большом доме, где их дети могут свободно бегать и играть. А теперь это происходит — сейчас у них есть дом и они ждут не одного, а двойню, и Гарри по-настоящему счастлив, но.
Он не может не беспокоиться.
Он слишком погружен в свои мысли, чтобы понять, что Луи уже приехал домой, даже не слышит, как открывается и закрывается дверь их спальни, поэтому он немного удивленно подпрыгивает, когда его руки ложатся на живот. Он тут же расслабляется, со вздохом откинувшись на Луи. Он смотрит на них в зеркало, смотря, как Луи целует всю его шею и потирает круги на его животе.
— Как дела в школе? — спрашивает он, его голос тихий и мягкий.
Луи устраивает подбородок на плече Гарри и улыбается их отражению.
— Хорошо. Я просто рассказывал студентам об их проектах, а это значит, что все, что я буду делать в течение нескольких недель — это помогать им в этом. По большей части, я буду просто наблюдать за их действиями.
— Хмм, — гудит Гарри, немного склонив голову, поэтому Луи может прижаться поцелуем к точке, где чувствуется его пульс. — Ты сказал им придумать короткую пьесу, чтобы показать в классе?
Луи кивает.
— Да.
— Так ты не играешь на большой сцене в этом году?
— Нет, — бормочет Луи в его кожу. — Я не хочу быть слишком занятым, и остаться в средней школе дольше, чем я должен. Я предпочел бы провести время с тобой и с нашими девочками.
Гарри немного улыбается при этом. Он смотрит, как Луи поглядывает на их отражение в зеркале, смотрит, как медленно на его лице появляется улыбка на его губах.
— Ну вот. Наконец ты улыбаешься.
Это никогда не перестает удивлять Гарри, насколько хорошо Луи может прочитать его, даже спустя все это время. Но это просто так вещь с Луи — никогда не стареет. Каждая мелочь, которую они делают — будь то, как Луи сжигает тосты для него утром, или Луи использующий его шампунь, поэтому они оба пахнут яблоком, или Луи, целующий его шрам на колене, появившийся двадцать один год назад — все, что всегда заставляет сердце Гарри биться в разы быстрее, заставляя его чувствовать, что его грудь вот-вот лопнет. Он задается вопросом, очевидно ли то, что они встречаются всем, любовь, которую они испытывают друг к другу.
Он вспоминает, как Зейн однажды написал для них стихотворение, что-то очень сопливое и романтичное о том, как любой человек может физически ощущать любовь Луи и Гарри друг к другу, только посмотрев в глаза, призраки их улыбок, а также их касания, когда они задерживают свои пальцы на несколько секунд. Он помнит, как Найл сочинил песню для них, что-то невероятно сопливое о родственных душах и о нахождении друг друга будучи детьми, о вечной любви и судьбе. Он вспоминает слова Лиама на их свадьбе, как он говорил о том, как Луи и Гарри дополняют друг друга, как два пазла.
Поэтому Гарри догадывается, что каждый может видеть. Он на самом деле не против этого, если быть честным.
— О чем ты думаешь прямо сейчас? — Тихий вопрос Луи вырывает Гарри из его мыслей, и он начинает быстро моргать, фокусируясь на их отражении. Он думает, что они выглядят красиво, с усталыми, но мягкими голубыми глазами Луи, смотрящими на него с нежностью, с нежными руками Луи, с любовью гладящими его живот. В этот момент Гарри чувствует, что он светится, и все прежние его переживания исчезают.
Он улыбается.
— Просто думаю о том, как я сильно тебя люблю, и как, вероятно, каждый может увидеть это.
Луи посмеивается, целуя Гарри в щеку.
— Конечно, каждый может это видеть, любимый. Они просто могут посмотреть на тебя и понять.
— Да? — Спрашивает Гарри, кладя свои большие руки на ладошки Лу на его животе.
— Да, — говорит Луи. — Они бы увидели какой ты красивый и любящий, как хорошо ты носишь наших детей. Я имею в виду, посмотри на себя, милый. Ты светишься.
Гарри улыбается шире.
— Я?
— Ты. Ты такой потрясающий.
— Это потому что я чувствую, что меня любят, — говорит Гарри проходя пальцами между пальчиками Лу. — Ты заставляешь меня чувствовать себя любящим и красивым и просто идеальным, хотя я иногда чувствую себя далеким от этого.
Луи слегка хмурится при этом — Гарри может видеть, как его лицо слегка наклоняется в зеркале.
— Что ты имеешь в виду, малыш? Ты абсолютно идеален.
— Да, но, — Гарри вздыхает, закрывая глаза. — Иногда я смотрю на себя и думаю, что я становлюсь слишком большим, знаешь? Я имею в виду, я знаю, что это совершенно нормально, потому что я беременный и все такое, но. Я не знаю, — он пожимает плечами, подталкивая голову Луи на его плече. — Я просто иногда думаю об этом, что ты можешь понять, что ты не хочешь меня по-настоящему и просто оставишь меня.
На мгновение повисает тишина. Гарри держит глаза закрытыми, слушая звуки их мягкого дыхания. Это и поражает и пугает его, что через несколько месяцев здесь будет еще одна пара спокойных вдохов, соединяющихся с их в доме.
Наконец, Луи говорит, его голос мягкий.
— Малыш. Ты же знаешь, что я никогда тебя не оставлю, да?
Гарри кивает, все еще не открывая глаз.
— И ты знаешь, что для меня ты всегда будешь самым красивым человеком на свете, да?
Гарри снова кивает.
— Тогда в чем дело? — Спрашивает Луи.