Но вот что странно в вышеприведенном пассаже: решение не оповещать полицию штата отменяется буквально на следующей странице. По прибытии в Данвич трое сотрудников Мискатоникского университета «решили обратиться к полицейским, прибывшим сюда из Эйлсбери вскоре после первых телефонных сообщений о трагедии семьи Фрая… их было пятеро и они прибыли в поселок на машине, которая стояла сейчас пустой у руин дома Фрая» (DH 403; УД 136). Полицейские, по-видимому, спустились в овраг, где теперь бродил невидимый монстр, оставляющий следы как от бочонков, и нам остается только сделать вывод, что офицеры были уничтожены.
Нам остается разобрать немного комичные последние слова: «…Как наглядно показало последующее расследование». Рассказчик не вдается в детали, а просто намекает, что полиция штата так и не поняла некоторых вещей в ходе последующего расследования ужасных событий. Однако, учитывая вероятную судьбу пяти офицеров, спустившихся в овраг, вряд ли полиция штата Массачусетс полностью проигнорировала историю.
«Было бы ошибкой называть их звуками — столь многое их призрачный, инфрабасовый тембр говорил напрямую смутному вместилищу подсознания и ужаса, куда более чувствительному, чем ухо, но все-таки, по форме, это были бесспорные, хотя и смутные полуартикулированные слова» (DH 411; ДУ 203–204 — пер. изм.).
Уже встретившись с цветом, который был цветом «только по аналогии», теперь мы имеем дело со звуками, обладающими столь же ускользающим качеством. Это были «глубокие, надтреснутые, грубые звуки… человеческие органы не в состоянии породить такое акустическое извращение» (DH 411; ДУ 203). Как и цвет иных миров, звуки с вершины холма не изымаются из человеческого доступа. Они хорошо доступны нам, однако каким-то образом слишком тревожны, чтобы их можно было с легкостью постичь или категоризировать как нормальный звук. Мы слышали о негативной теологии, но Лавкрафт мастерски владеет совсем другим искусством: негативной психологией, «Это был цвет, но только по аналогии… Это был звук, но не в обычном смысле слова звук».
Но здесь, как всегда, описание не полностью негативно: старый добрый трюк «нельзя описать человеческим пером» уже был отброшен Лавкрафтом как банальность, и он не шутил. Вместо этого Лавкрафт всегда дает нам какое-то указание, где искать ускользающую реальность, даже когда он обрывает собственные описания. Словосочетание «инфрабасовый тембр» (infra-bass timbre) — как раз такой случай. Здесь нам говорят, что мы ищем звук, находящийся где-то в нижнем регистре, но также заранее предупреждают, что это не совсем бас. Это, скорее, «инфрабас», как бы выходящий за пределы нормального акустического регистра человеческого слуха. Добавление дополнительной характеристики «призрачный инфрабасовый тембр» уже знакомая нам тактика. Лавкрафт не может сделать не-звуковой звук убедительным, не разделяя с нами наше исходное неверие в его существование, и говоря нам, что он «призрачный», он подтверждает, что сам столь же недоверчив, как и мы. Помимо того, звук воздействует на «смутное вместилище подсознания и ужаса, куда более чувствительное, чем ухо» — на примитивные ощущения, которыми мы и не знали что обладаем. Невзирая на крайне примитивный характер звуков, они принимают форму слов. Но даже это остается несколько сомнительным, поскольку это «бесспорно, хотя и смутно» — сочетание прилагательных, редко встречающихся вместе.