– Ты чего? Живой? Как ты так умудрился?
– Пошёл, ты! Там какая-то сволочь масло разлила! – Люк долго и грязно выругался.
– Зря ты полез. Есть простой способ проверить, спряталась она в коробе или нет.
Усатый достал из портупеи пистолет и практически сразу выпустил всю обойму прямо в меня. Это просто чудо, что ни одна из пуль не попала в цель. Спасибо, господи, что ниспослал на меня паралич. Сама удивляюсь, почему не заорала и не бросилась бежать. Вернее, не «бежать», а ползти. Я сидела неподвижно и подсматривала за полицейскими через новые дырочки. Мне хорошо было видно, как Доминик поднял своего напарника и помог отряхнуться. Затем он высказал своё мнение:
– Её там нет. Не могла неопытная девочка не среагировать на стрельбу. Ломанулась бы, словно загнанный лось, и завизжала бы, как раненный койот.
Мне было слышно, как, удаляясь от меня, они прошли через цех лаборатории и дальше по коридору. Не дожидаясь их возвращения, я осторожно поползла прочь.
Поиски жилища Вига поставили меня в тупик. Я два раза заблудилась и думала, что уже никогда в жизни не выберусь из этих запутанных лабиринтов. Но удача сегодня сопутствовала мне во всём. Несколько неожиданно для себя за поворотом тоннеля я увидела это знакомое и такое желанное помещение. Туда шли водопроводные трубы разных диаметров с ржавыми и пыльными задвижками и манометрами. Очевидно, что помещение, где обитал бездомный журналист, в далёком прошлом являлось техническим. Здесь был распределительный узел и от него трубы уходили в разные стороны. После того, как трубы сгнили, всё это хозяйство забросили и где-то в другом месте обустроили новое. А Джонатан приспособил пространство с кирпичными стенами и бетонным потолком под своё жильё.
Деньги так и лежали там, где мы их оставили. Что дальше? Дальше – надо отсюда выбираться. Мне хотелось сделать это сразу и окончательно. Костюмчик, подогнанный копами, был вполне уютен, но я, по понятным причинам, мечтала скорее с ним расстаться. Не люблю носить чужое. Особенно подаренное врагами. Поэтому я примерила платье, оставленное Уиллом. К сожалению, оно было мне великовато. Да и выглядело весьма жутко. Его подкладку мы пустили на бинты, а верх ужасно затаскался в лабиринтах этого подземелья. Поэтому пришлось вернуть на место брючный костюм. Я взяла с собой десять тысяч долларов и вновь затолкнула сумку под топчан. Туда же поместила пистолеты. Пробираясь в прачечную, я уже почти не плутала. Далее путь лежал через внутренний двор. Мои наблюдения не выявили ничего подозрительного, и я быстрыми перебежками покинула территорию отеля. Свобода, Ева! Свобода! Шум городских улиц ласкал слух. Огни рекламы радовали глаз. Эйфория свободы пьянила сознание. У меня не было каких-то конкретных планов. Поэтому я шла, не зная куда, до тех пор, пока не увидела вывеску «Салон красоты Эдем». Вовремя ты мне попался! Короткая стрижка и новый цвет волос сделали меня яркой блондинкой. Но так ли необходима мне в настоящий момент броская внешность? Поразмыслив над этим, я здесь же по сходной цене купила набор париков «Светофор». Двигаясь далее в свободном поиске без намеченной цели, ноги сами привели меня в район лос-анджелесских небоскрёбов, который называется Даунтаун. Здесь зазывно сверкали витрины шикарных магазинов. Они громко спорили между собой вызывающей роскошью и модными стилями, словно крича: сюда, сюда! И я не удержалась. Нет, здесь не встретили меня по одёжке, как это часто показывает Голливуд. Никто не принял меня за проститутку или за человека, который ходит в магазины исключительно пешком, а не подъезжает к парадному входу на роскошном роллс-ройсе. Тихо и без привлечения особого внимания я спокойно прикупила пару комплектов приличных нарядов. Конечно, если бы мне хватило ума прихватить больше денег, то я могла бы не отказать себе в удовольствии быть облизанной под музыку «О, красотка» Роя Орбисона, ставшей неофициальным гимном всех шопоголиков. Но я киноман, а не шопоголик, тьфу-тьфу не сглазить.
Огромный стейк в ресторане не только опьянил меня долгожданной сытостью, но и подтвердил старую, как мир, истину: деньги имеют свойство неожиданно заканчиваться. По чеку я, естественно, расплатилась. Но на продолжение банкета баксов почти не осталось. Чтобы отдохнуть и расслабиться пришлось купить билеты в кино на три сеанса подряд. Впервые в жизни экранные события меня вообще не волновали. Я моментально отключилась и проснулась только тогда, когда меня растолкал капельдинер. На улице к тому времени уже стемнело. Что дальше? Очень хотелось домой к маме и папе. В этот момент я впервые осознала, что мой дом – это рай, из которого я сбежала по глупости. У меня идеальная семья! Эх…, вернуть бы всё назад. Но домой нельзя. Даже родителей не успею обнять, как меня вернут в помещение с решёткой на окне. Фу! Это я представила противные усики красноносого. Видеть их уже не могу! Снять номер в гостинице? У меня нет документов. Да и шансов провести там всю ночь не много. До кровати добраться не успею, как воплотится тот же сценарий, что и возвращение домой. Меня ищут. Непременно ищут. Ищут везде. Поэтому все варианты провести ночь на скамейке в парке или в кресле зала ожидания любого из вокзалов всё равно в итоге приведут тебя, Ева, по одному и тому же маршруту, конечный пункт назначения которого – тюремная койка. Я не хочу в тюрьму! Я не вернусь обратно в тюрьму! Чёрт! Это фраза из какого-то фильма. Из какого? О, ужас, я не помню. Это сказывается неопределённость и психическое напряжение. Ладно, утро вечера мудренее. Пойду туда, где меня меньше всего ищут. Да и деньги нужны. И я вернулась в отель Муленбергов. Через главный вход мне путь был заказан, а ворота заднего двора оказались закрытыми на замок. Впасть в панику не позволила голова. Она категорически не желала вновь лежать на тюремной подушке. Голова вспомнила про путь, который мы проделали изначально, прежде чем попасть в отель. Поднявшись по знакомому крыльцу, я открыла дверь. Колокольчик звякнул, зазывая хозяина. Китаец меня не узнал, явно не узнал. Отлично! Мои старания по изменению внешнего вида не прошли даром. Первая проверка оказалась успешной. Старичок уже не казался мне таким милым и добрым волшебником. На этот раз я увидела подлого, хилого и алчного старикашку. Улыбаясь своими узкими глазками, он протянул мне свиток. И что? Я просто так полечу вниз? А этот старый злодей с козлиной бородкой будет и дальше заманивать в лапы мафии наивных людей? В прошлый раз, как потом оказалось, не работала сотовая связь. Возможно, что именно поэтому нас никто не ждал внизу. Сейчас может быть всё по-другому. Я полечу вниз, а он тут же позвонит по телефону. А потом я попаду в руки жестокой китайской мафии. Тот ещё у меня выбор: направо пойдёшь – в тюрьму попадёшь; налево – станешь жертвой китайцев. Придётся рисковать. Я потянулась за свитком. Но, коснувшись его, тут же стиснула руку старика и моментально ухватилась за ворот его халата. Но этот вонючий китайский дедушка всё же успел нажать кнопку открытия люка, и мы полетели вниз. За время нашего совместного увлекательного путешествия, эта рухлядь всё время пыталась исхитриться и ударить меня в лицо. Пришлось укусить его в кулак, в локоть, в плечо и за ухо. Чтобы он больше не рыпался, я крепко вцепилась в его бородёнку. Мы выскочили из аттракциона «Полёт в преисподнюю» и свалились на кучу грязного белья. Дед тут же, скуля на ходу, и посылая мне проклятия, вполне понятные даже на китайском языке, с необычайной скоростью скрылся в коридоре. Только его и видели. На память о нём мне достались два значительных клочка его бородёнки, которые торчали во все стороны из моих кулаков. Переодевшись в прачечной в брючный костюм, предоставленный мне совершенно бесплатно моими благодетелями (слава богу, я его не выкинула), я взобралась в вентиляционную шахту и через некоторой время оказалась в знакомой каморке. Только бы не привыкнуть к жизни бездомных. Только бы не привыкнуть… Раньше я считала, что на улицу попадают только сугубо антисоциальные личности, которые с рождения обожают алкоголь и наркотики, а также категорически не любят работать и учиться. Но пример Вига и мой зарождающийся опыт наглядно показывали лёгкость, с которой можно пересечь эту черту социального андеграунда. От сумы и от тюрьмы – не зарекайтесь! Вместо постельного белья я расправила на топчане платье Уилла и развалилась на нём, вытянув усталые ноги. Это блаженство – спать не в тюрьме. Я так устала, что могла продрыхнуть трое суток подряд.