– Лиз, спасайся! Граната!
Но, она, нагнувшись за оружием, в данный момент могла только лечь на пол. Это бы её не спасло. Лиз! Зачем ты отказалась от бронежилета? Я не знаю, как люди решаются совершить героический поступок. Думают ли они в последний момент своей жизни, что совершают именно подвиг? Вряд ли. Я тоже об этом не думал. Я вообще ни о чём не думал. Я знал. Знал, что безмерно люблю Элайзу Гудвин. Она – часть меня. Основа моего сердца, ума и даже тела. Я не смогу жить без неё. Нет смысла! Нет будущего! Нет счастья! В следующий миг я уже летел на гранату. Летел, а не бежал. Этот полёт был бесконечно долгим. Вдруг граната взорвётся ещё до того, как я долечу? И тогда – всё! Всё закончится. Будет поздно. Она умрёт, а я… Зачем мне жить без неё? Зачем??? Нет, я успею! Чёрт подери! Я успею долететь и отбросить гранату в сторону. Куда? В сторону Евы или в сторону Вига? Нет, я не успею её отбросить. Она взорвётся у меня в руках. Дьявол! Не знаю, как я на это решился. Ты будешь жить, пампушечка… Моя грудь прижалась к гранате, и я попытался распластаться на ней так, чтобы ни один осколок не вырвался наружу. Раздался взрыв. И всё… Всё. Я люблю тебя, детка… Ты величайшая женщина. За тебя и умереть совсем не страшно. Я люблю тебя…
Глава 5
Ева Мария Фитцджеральд
Раздался взрыв. Всё это произошло прямо у меня на глазах. Лайза с истошным визгом бросилась к Стэну. Она перевернула его тело на спину и увидела выжженную в его груди дыру. Не все броники настолько хороши, чтобы выдержать взрыв гранаты. Не знаю, но даже на мой женский взгляд, гранаты бывают разными.
Несомненно, наш супермен погиб, но Лиз не хотела в это верить. Она целовала и гладила лицо своего возлюбленного, мечтая привести его в сознание. Всё было бесполезно. Лайза непрерывно причитала сквозь громкие рыдания:
– И всё-таки ты герой! Ты супергерой! Мой супергерой! Навсегда. Прости меня, Стэн! Прости!
В это время дверь, из-за которой выскочила граната, распахнулась, и в холл вбежали два автоматчика, поливающие свинцом всё подряд. Я сделала два выстрела и краем глаза заметила, что один из автоматчиков упал. Поток пуль, летящих в мою сторону, не давал мне возможности высунуть из-за угла даже нос. Стрелять не прицельно было нельзя. В обойме оставалось максимум пара последних патронов. Вдруг стрельба прекратилась, и я услышала мерзкий голос Снейка:
– Выходи, сестрёнка, всё кончено. Или я убью твою подругу.
Выглянув из-за угла, я увидела ушлёпка в окружении четырёх телохранителей. Сам альбинос спрятался от меня за тело Гудвин, приставив к её голове ствол пистолета:
– Прятаться бесполезно. Выходи!
Он говорил уверенно, самодовольно. Это меня особенно взбесило. Сколько же в моём пистолете патронов? Эх, Ева, надо было считать! Но разве до этого мне было? Ничего хорошего от выхода из своего укрытия, я не ожидала. Моё появление всего лишь отсрочит смерть. Нас это не спасёт. Но и прятаться бесполезно. Если я не выйду, он убьёт несчастную подругу Стэна. Убьёт у меня на глазах. Этого я себе не смогу простить. Не смогу… Чёрт! Сколько патронов осталось? Скорее всего, два, не больше. Надо выйти и пристрелить этого урода. Одна пуля ему, а вторая себе. Нельзя, Ева, нельзя тебе оставаться живой. Ты теперь одна. Одна против пятерых. И всего две пули. Таков расклад. Если останешься в живых после того, как пристрелишь Фрида, тебя будут мучить самыми садистскими пытками. Лучше смерть. Лиз истерично заорала сквозь слёзы:
– Ева! Не выходи! Не выходи! Стреляй в него! Пусть этот ублюдок сдохнет! Пусть, сдохнет!
Стрелять! Только бы не промахнуться! Только бы отправить его в ад одним выстрелом! Я сделала шаг из-за угла, оказавшись под прицелом телохранителей.
– Брось пистолет, сестрёнка. Брось, или я вышибу ей мозги, – Фрид показушно нежно прижался своей головой к голове Лиз, при этом ещё сильнее вжав пистолет в её висок.
– Стреляй Ева! Если ты его не убьёшь, нам всё равно не жить! – продолжала кричать Лайза.
– Сестрёнка, ты всё ещё надеешься на благополучный исход? – Фрид ликовал, получая наслаждение, как от вида крови, залившего помещение, так и от сознания, что он может безнаказанно нами манипулировать. – Наивные дети. Насмотрелись боевиков, где злодей, державший на мушке заложницу, получает неожиданно пулю в лоб, или что-то подобное – вариантов у Голливуда не много. Но сейчас будет по-другому. Другой сценарий у настоящей истории. Я просто её пристрелю. Смотри! Это же так просто – о-па, и всё!
И он нажал курок. Мозги пампушечки, вперемежку с кровью, залепили его бездушную физиономию. Фрид брезгливо провёл по лицу длинным ногтем мизинца, соскребая свидетельство смерти девушки. Мерзко лыбясь бледными губами, он засунул этот палец себе в рот: