– Стойте, стойте! – возбудилась с пол-оборота Мадлен. – Точно! Было! Двадцать девятого августа на Аллее Славы заложили звезду Кирстен Данст! И это ещё не всё! Чёрт! Как я могла забыть? Кристина Агилера похудела на 45 фунтов!
Часть четвёртая
Из переписки с форума «Киноманы»:
Sfrend: Я знаю! Это гангстерский боевик.
Ugly: Ни в коем случае. Что за глупость? Не знаю, что у меня за жанр, но не гангстерский боевик. Это точно. Не гангстерский, не аниме и не сплэттер.
Sfrend: Добавлю – не катастрофа, не пеплум и не вестерн. Спасибо тебе, теперь я классно плаваю в этой теме – досконально изучил все жанры мирового искусства.
Глава 1
Ева Мария Фитцджеральд
Безрезультатно, то бишь впустую, меня допрашивали целую неделю. То угрожали, то пытались залезть в душу. Но я ни в чём не созналась. Видимо их это достало по полной программе. В тот памятный день меня в очередной раз привели в «пыточную» комнату. За столом сидел уже знакомый мне коп: с пошлыми тоненькими усиками и красным носом. Полицейский, похожий на итальянца, называл его Домиником.
– Что-то Ева ты исхудала. Тебя плохо кормят?
Я безразлично отвела взгляд в сторону.
– Ты расскажи, всё что знаешь, и тогда сразу же вернёшься домой. И не будешь больше мучить ни себя, ни нас. Почему ты не хочешь рассказать? Чего ты боишься?
– Где мой адвокат? Где судья, вынесший решение о моём содержании в камере? Наконец, где обвинение против меня? Я имею право на один звонок. Дайте мне телефон, я должна сообщить родителям, что жива.
Он ощерился, зацепившись за последнее слово:
– Вот! Никто не знает, что ты жива. Поэтому ничего и нет: адвоката, судьи и обвинения.
– Это незаконно! Вас самого отдадут под суд!
– Не отдадут. Всё законно. Посмотри, – он бросил передо мной папку с документами. – Посмотри, посмотри! Тебе будет интересно.
Наконец-то! Наконец, моя тактика стала давать плоды. Они не выдержали моего блефа и запаниковали. Ладно, посмотрим, что у них за карты. Но их «карты» расстроили меня. Это было дело о моей смерти. Первый документ рассказывал о том, что 25 августа 2019 года с крыши трёхэтажного павильона 6&7 студии «Уолт Дисней» была снята невменяемая девушка с признаками «диссоциативной фуговой амнезии». К документу прилагались фотографии: я на крыше, спасатели устанавливают лестницу, я на пороге автомобиля «Скорой помощи» и т.д. В другом протоколе говорилось, что мою личность установить не удалось. Никто из сотрудников диснеевской студии меня до этого дня не видел. А сама девушка, то есть я, была полностью невменяема и на вопросы не отвечала. Ещё один документ гласил о том, что меня доставили в клинику для прохождения курса терапии. Там врач-психиатр поставил мне другой диагноз – шизофрения. На дне папки лежал последний протокол. В нём сообщалось, что при перевозке из госпиталя в психиатрическую клинику душевнобольная пациентка напала на сопровождающих санитаров, нейтрализовала их и выпрыгнула из автомобиля на полном ходу. В результате этого она, то есть я, попала под колёса цементовоза. К этому документу прилагалось свидетельство о моей смерти, фотографии и показания очевидцев. Тем не менее, ни на одной фотке невозможно было рассмотреть черты «моего» лица. Тем не менее, бумаги произвели на меня сильное впечатление. Мне стало так жалко себя, что я расплакалась. Но тут же взяла себя в руки. Вывод из документов папки следовал только один: полицейские связаны с Муленбергами и теперь готовы на всё, чтобы спрятать концы в воду. Я была жива, но, судя по всему, это временное явление. Что мне делать дальше, я не знала. Помощи ждать тоже не приходилось.
– Как видишь, мы тебя здесь держим вполне законно, – уродец в полицейском обличии торжествовал, отыгрываясь за потраченные на меня нервы и время. – Будешь продолжать молчать? Или поступишь благоразумно?
– Меня посадили сюда точно так же незаконно, как графа.
– Какого графа? – выпучил на меня свои неприятные глаза Доминик.
– Узника замка Иф.
– Ты о себе думай, а не о графах!
– Какой смысл мне теперь говорить? Сейчас вы меня убьёте или потом. Особой разницы нет.
Мой палач изменился в лице. Смысл моих слов был вполне логичен.
– Мы же не звери. Совершено страшное государственное преступление. Подчёркиваю, государственное. И ты единственный свидетель, который может пролить на него свет. Именно поэтому мы получили санкцию на твою полную изоляцию. Ты будешь сидеть в камере до тех пор, пока не расскажешь все подробности событий, произошедших с тобой.
– С чего вы взяли, что я в нём замешена и вообще, хоть что-то знаю. Я просто дура, которую бросил парень и, которая залезла на крышу здания, чтобы свести счёты с жизнью.