— Да, — прервал ее Северус, сдерживая удивление. — Слезы феникса могли бы избавить меня от яда крестража. Но… Откуда?
— Я сейчас все объясню тебе, — произнесла Гермиона и пустилась в рассказ.
***
Несколько часов назад
Тинки аппарировала с Гермионой сразу в Хогвартс. Девушка была удивлена: она и не думала, что эльфы могли аппарировать в здание школы с чужим волшебником.
Перед Гермионой возвышалась величественная горгулья, прикрывавшая вход в кабинет директора Хогвартса.
— Пароль — Дамблдор, — пискнула эльфийка и в следующую же секунду исчезла.
Произнеся фамилию бывшего директора, Гермиона наблюдала, как медленно закрутилась статуя, открывая ей вход на винтовую лестницу. Спустя несколько минут, она уже была перед кабинетом директора. Дверь была приоткрыта и, негромко постучавшись, Гермиона распахнула ее сильнее.
В целом, комната не сильно отличалась от той, что она помнила со времен Дамблдора. Строгость, которую придал кабинету Северус в свое время, снова исчезла и повсюду также стояли странноватые конструкции и лежали различные бумаги и артефакты. Только что теперь все выглядело более упорядоченно, а от пары вещей Минерва, похоже, все-таки решила избавиться.
Сама директриса сидела за большим дубовым столом и, услышав стук, подняла голову от бумаг. Увидев Гермиону в проеме, она улыбнулась и отложила перо.
— Мисс Грейнджер, невероятно рада вас видеть, — произнесла Минерва.
— Взаимно, директор МакГонагалл, — ответила Гермиона, подходя ближе. Улыбка также осветила и ее лицо.
— Как ваши дела, мисс Грейнджер? Как первые месяцы работы в должности? — поинтересовалась директриса. — К слову, хочу вас поздравить. Уверена, у вас получится навести в министерстве порядок.
— Благодарю, все неплохо, хотя, конечно, я не всегда собой довольна, — призналась Гермиона, усаживаясь на стул.
— Вы, мисс Грейнджер, часто себя недооцениваете, — шутливо пожурила ее Минерва.
— Возможно, — пожала плечами Гермиона. — В любом случае, об этом судить не мне.
Минерва ответила на это улыбкой.
— Чаю?
— Нет, благодарю, — произнесла Гермиона. — Я, на самом деле, очень спешу. Не хочу показаться бестактной, но, директор МакГонагалл, подскажите, к чему столь срочная встреча сегодня?
Минерва понимающе кивнула головой.
— Конечно, — ответила она. — Я также прошу меня простить за столь неожиданное приглашение. Дело в том, мисс Грейнджер, что я понятия не имею, зачем должна была вызвать вас именно сегодня.
— В каком смысле? — поразилась Гермиона.
Похоже, чудаковатость наследовалась с директорским креслом.
— С вами хотел поговорить директор Дамблдор, — прояснила МакГонагалл.
Гермиона подняла взгляд на портрет бывшего директора. Тот мирно посапывал на своем нарисованном кресле.
— Вы уверены… — начала было Гермиона, но была прервана Минервой.
— Да, конечно, — она также оглянулась на портрет. — Альбус сказал мне об этом вчера. Возможно, он хочет поговорить с вами наедине, — предположила директриса и встала из-за собственного стола. — Мисс Грейнджер, я вернусь через двадцать минут. Предполагаю, ему должно хватить времени.
На этих словах МакГонагалл подхватила со стола часть бумаг и быстрым шагом покинула свой кабинет.
Гермиона была в замешательстве. Она совершенно не понимала, что здесь происходило. Впрочем, в Хогвартсе так было всегда, а это значит, что какие-то вещи абсолютно точно не менялись.
Проводив взглядом директора МакГонагалл, Гермиона снова повернулась к портрету. Ничего не происходило. Дамблдор также мирно посапывал на картине, совершенно не двигаясь. Так прошло пять, а потом и десять минут. Гермиона уже усомнилась во всей затее.
Она хотела было подняться со стула и дождаться МакГонагалл возле горгульи, как вдруг, Дамблдор пошевелился. Гермиона вернулась на стул и снова обратила свое внимание к картине. Спустя несколько секунд Дамблдор, наконец, открыл глаза и посмотрел на нее внимательным взглядом.
— Мисс Грейнджер, — произнес он приветственно. Его голос был точно таким, каким она его помнила.
— Директор Дамблдор, — ответила Гермиона и слегка склонила голову. — Директор МакГонагалл передала, что вы хотели мне что-то сообщить.
Дамблдор кивнул и устроился в своем картинном кресле поудобнее.
— Минерва все сказала верно, — ответил он. — Но прежде, я хотел бы кое-что спросить у вас.
Гермиона смотрела на него заинтересованно.
— Знаете ли вы того, мисс Грейнджер, кому могли бы понадобиться слезы феникса? — произнес Дамблдор. На его лице играла загадочная улыбка.
Взгляд Гермионы стал несколько удивленным. Единственным, кому мог бы понадобиться этот ингредиент, был Северус. Но ведь все фениксы исчезли несколько лет назад.
Опомнившись от собственных рассуждений, Гермиона кивнула.
Улыбка Дамблдора стала чуть шире.
— Ошибусь ли я, если предположу, что они были бы необходимы Северусу?
Гермиона, уже не скрываясь, смотрела на бывшего директора ошеломленно. Откуда он мог об этом знать? Неужели, до Минервы дошли какие-то слухи? Но ведь Гермиона никому не рассказывала о его проблеме.
— Вы будете правы, — ответила она с некоторой задержкой. — Но, директор, откуда вы знаете это?
Дамблдор загадочно сверкнул глазами за своими очками-половинками. Казалось бы, портрет не должен был такого передавать, но Гермиона была уверена в том, что видела.
— Загадочные существа, фениксы, — вместо этого ответил нарисованный Дамблдор, переводя взгляд куда-то вдаль. — Помните ли вы, мисс Грейнджер, что у меня был один из них?
— Фоукс, если мне не изменяет память, — произнесла она.
Дамблдор кивнул, возвращая взгляд к ней.
— Совершенно верно, — ответил бывший директор. — А вы когда-нибудь слышали о магических фамильярах?
Гермиона вспомнила строчки из книги, прочитанной как-то вечером в библиотеке.
— Настоящие магические фамильяры встречаются достаточно редко, — начала цитировать она. — Есть всего несколько известных истории волшебников, которые имели собственную полноценную ментальную связь со своими фамильярами. Их души были связаны и, в случае смерти одного, второй уходил за ним.
Дамблдор благосклонно улыбнулся.
— У вас феноменальная память, мисс Грейнджер, — заметил он. — Все верно, истинные магические фамильяры встречаются невероятно редко. И мне посчастливилось разделить свою жизнь с одним из них.
Гермиона смотрела на Дамблдора пораженно. Тот весело усмехнулся в бороду.
— Вы верно поняли, мисс Грейнджер. Фоукс был моим магическим фамильяром и у меня с ним была ментальная связь, — продолжил Дамблдор. — Но не буду тянуть. Незадолго до моей смерти, он оставил в одном из флаконов несколько своих слез. Я до сих пор не знаю, видел ли Фоукс точное будущее, но по его наставлению, я оставил их в своем тайнике.
Дамблдор прервался, вероятно, наслаждаясь эффектом, который производил на Гермиону.
— Он передал мне точную дату, когда тайник может быть открыт. А что интереснее, мисс Грейнджер, так это то, что открыть его можете только вы, — продолжил Дамблдор, разглаживая рукой свою бороду. — Я долго гадал, зачем было необходимо ждать так долго, но примерно пару месяцев назад я все понял.
Гермиона прокрутила события в своей голове. Точно, два месяца назад Северус был в Хогвартсе, когда заключал контракт. Но ведь он прибыл сюда под оборотным.
— Предполагаю, о чем вы думаете, мисс Грейнджер, — произнес Дамблдор, не скрывая веселой улыбки. — Что же, вы можете передать Северусу, что картины директоров в Хогвартсе схожи с Гибелью воров в Гринготтсе. Я могу видеть сквозь любые чары и зелья. Пока что, вы первая, кто узнал об этом.
Гермиона уже начинала уставать удивляться. Каждая реплика Дамблдора в этот день была все более шокирующей. Интересно, какие еще огромные тайны он скрывал?
В это время, Дамблдор продолжал говорить.
— Конечно, я знал о том, что Северуса укусила Нагайна. Мне сказала это Минерва. К слову, она до сих пор не догадывается, что здесь был он и я не стал говорить ей, — его взгляд вдруг стал серьезнее. — Феникс никогда не оставляет слезы напрасно. Я не могу знать, почему было необходимо выжидать столько времени, мисс Грейнджер, но вы можете быть уверены, что слезы помогут ему.