И совсем скоро я совершенно обо всем забываю, увидев огромный жилой комплекс, в котором, по всей видимости, располагается моя, без пяти минут, новая квартира. Ошибиться невозможно. Это жилье класса люкс, не ниже.
Не помня себя от восторга паркую Лексус. Вау, мой шикарный красный Лексус на подземной автостоянке! И вприпрыжку несусь к лифтам опережая, уверенно вышагивающего Перриша.
— Какой этаж? — спрашиваю я, даже не пытаясь скрыть идиотскую улыбку в поллица. Рэн выглядит напряженным, и как-то непривычно зажатым. Скулы заостряются, челюсти плотно стиснуты, словно он чем-то взбешен или я раздражаю его своей суетой. Он молча нажимает кнопку двадцать седьмого этажа и лифт бесшумно начинает движение. Последний этаж. Квартиры под крышей самые дорогие и просторные. Я, конечно, счастлива, но подобная щедрость настораживает, должна настораживать. Но почему-то сейчас я не хочу париться на этот счет. Мне просто нужно, нет, жизненно необходимо ее увидеть.
Мы выходим в длинный коридор (Рэн по-прежнему не издает ни слова) и проходим до самого конца. Большая, красивая дверь слева. Абсолютно-черная (теперь мой любимый цвет… после красного) с карточным замком. Рэн достает из кармана ключи, прислоняя его к панели, и после автоматического щелчка толкает дверь вперед. Делает шаг назад, пропуская меня.
Я захожу внутрь на подкашивающихся ногах, ослепнув от электрического яркого света и сдержанной стильной роскоши, которую вижу перед собой. Первое, что бросается в глаза — это неимоверно-высокие потолки и полукруглые панорамные окна со свисающими фиалковыми тяжелыми гардинами. Орехового цвета пол, черно-белая мебель и темно-синие стены я рассмотрю уже чуть позже.
— Привет, Рэн. Это хозяйка? — словно из-под земли, передо мной появляется невысокий, приторно улыбающийся, мужчина.
— Да, Кларк. Реджина Вонг, — сдержанно отвечает стоящий за моей спиной Рэнделл. Я резко оборачиваюсь, вопросительно глядя в его непроницаемое лицо, и, сохраняя бесстрастное выражение лица, Перриш протягивает мне документы. — Твое удостоверение личности, — сухо сообщает он. Автоматически забираю билет в новую жизнь, оставляя в старой все, включая имя. Никогда не думала, что так просто будет принять подобные перемены, и даже быть благодарной и верить в лучшее завтра.
— Вы осмотрите все тут с Кларком, а я пока выпью, — говорит Рэн, опускаясь в огромное белое обтянутое кожей кресло возле окна. На круглом столике уже приготовлены три бокала и откупоренная бутылка сухого красного вина. Разумеется, это по случаю удачной сделки, а не для интерьера. На задворках сознания, маячит мысль, что неправильно позволять Перришу делать выбор в таком важном деле. Но я легкомысленно отпускаю ее. Мне слишком все нравится.
Следуя за услужливым и немного назойливым Кларком, я с трудом сдерживаю себя от восторженного визга, пока мы по очереди проходим в еще две комнаты. Гостиную я уже видела и оценила, но от спальни просто выпала в осадок. Меня даже не напугали размеры кровати, воистину королевские, застеленные красно-черным покрывалом. Удивительно, но здесь было все подобрано с учетом того, что хозяйкой будет женщина. Абсолютно девчачья спальня. В третьей комнате я обнаружила пару тренажеров, рабочий стол и красивый графитового цвета диван вдоль стены. Особенно стоит отметить выбор стиля для картин, украшающих стены. Абстракционизм. Красно-черные кляксы на белом фоне. Я бы не смогла придумать лучше. Идеально. Немыслимо. Шикарно. Я в раю. Ванная комната с джакузи, туалет, в котором можно жить впятером, и кухня, о которой может только мечтать каждая хозяйка. Мы потратили десять минут, чтобы обойти квартиру. Целых десять минут, не задерживаясь, чтобы рассмотреть детали. Я не могу точно сказать площадь, но не меньше двухсот квадратных метров. Зачем мне столько одной?
Возвращаясь в гостиную, я останавливаю на Рэнделле сияющий взгляд. Он выглядит невероятно эффектно, расслаблено откинувшись на спинку кресла и снисходительно наблюдает за моим приближением. Облаченный в черный дорогой костюм, наверняка сшитый на заказ, небрежно качающий в пальцах бокал с темно-бордовым содержимым, Перриш кажется просто фантастически-классным, а я себе полной дурой, радостно запрыгивающей в открытую ловушку.
— Тебе нравится? — спрашивает он, потирая переносицу. Цвет его костюма и обивки кресла создают резкий контраст, но этот диссонанс завораживает до мурашек.
— Издеваешься? Я просто в шоке! Но… Рэн, ты уверен, что я отработаю? — начинаю жалко лепетать. Мне так хочется остаться здесь. Так хочется, и что плохого в моем желании? Почему я должна отказываться и вечно искать подвох? Что я видела в своей жизни, чтобы так просто разбрасываться подобными щедрыми дарами? Рэн смотрит на меня так, словно видит насквозь, его пристальный, нечитаемый взгляд скользит с моего лица вниз, задерживаясь чуть дольше на черно-красных розах на бедре, едва прикрытом платьем, и внезапно меня прошибает мысль, от которой бросает в жар. Красный и черный… Все подобрано под меня, конкретно под меня, за исключением сине-фиалковой гостиной.
— Отработаешь, — медленно кивает он, сосредоточившись на моих розах. — Я уверен, — резкий взгляд в глаза и меня пронизывают сотни электрических разрядов.
— Вы берете? Оформляем? — спрашивает Кларк, заставляя меня вырваться из плена и с трудом отвлечься от лицезрения непостижимого мужчины в кресле, невозмутимо изучающим мое смущенное лицо и покрасневшие щеки.
— Берем, — твердо произносит Перриш тоном, не терпящим возражений.
— Отлично. Хороший выбор. Рэн, всегда рад иметь с тобой дело, — просияв улыбкой, рассыпается в любезностях Кларк. Поворачиваясь ко мне, смотрит слегка прохладнее, но мне плевать. Я слишком счастлива. — Мисс Вонг, мне нужно сделать копии ваших документов и завтра я привезу уже готовый договор на покупку квартиры.
Еще полчаса бумажной волокиты и бюрократических процедур, и Кларк наконец-то уходит, давая мне спокойно вздохнуть. Проводив агента до двери, я возвращаюсь в гостиную и застаю Перриша, стоящим спиной ко мне. Небрежно засунув руки в карманы, он, как обычно, смотрит в окно. Если честно, сегодня мне бы хотелось выпить вина с Рэнделлом и поговорить о чем-нибудь, пусть даже о привычной шизоидной ерунде, и я сама бы рассказала ему очередную байку из своего склепа, познакомила бы с до сих пор припрятанными скелетами. И дело тут даже не в благодарности или неловкости, вызванными неожиданно свалившимися на меня подарками. Просто… Оказавшись за стенами Розариума, мне показалось, на секундочку показалось, что у нас бы получилось… поговорить, ни о чем или обо всем сразу.
И провалиться мне на месте, если я не понимаю, чем чреваты подобные пожелания. Сначала ты ждешь встречи. Потом представляешь его дом, потом хочешь целый вечер пить с ним вино и смеяться над собственными шутками, потому что он на «вы» с чувством юмора. Страшно ли мне? Да я просто в ужасе. Утешает только, что я не одна такая. Или именно это и огорчает больше всего?
Какая разница? Мы все для него пустое место. Рэнделл Перриш живет в своем мире, возможно параллельном с нашим, как чужак с другой планеты. И он всегда будет отворачиваться спиной в тот самый момент, когда в нем больше всего нуждаешься. Я встаю рядом с ним, плечо к плечу, пытаясь хотя бы частично сравнять наши позиции.
— Ты всегда был таким, Рэн? — спрашиваю я, вдруг чувствуя себя морально выжатой.
— Чем вызван твой интерес, Лиса? — как всегда его ответ является вопросом.
Я не хочу уточнять, отвечать и просто продолжаю. В голове сумбур и хаос. Может быть, потому что мы впервые оказались вдвоем в замкнутом пространстве. Спальня в Розариуме не считается. Там в любой момент могла войти Мия. Мия… которая так и не давала больше о себе знать. Я не хочу думать, что с ней случилось что-то плохое… из-за меня, но не могу не думать.
— То, какой ты сейчас, как-то связано с твоим детством? Все мы являем собой в настоящем цветную проекцию прошлого, — тихо произношу я. — Взять хотя бы меня? Я — ходячее полотно.
— Ты произведение искусства, Лиса. Таких, как ты, нет, — мягкие бархатистые нотки его голоса снова заставляют меня затрепетать. Ощущая преступную тяжесть внизу живота, пытаюсь убедить себя, что это всего лишь инстинкты, на которые Рэн влияет осознанно. Но я никогда не узнаю наверняка, где заканчивается реальность и начинается манипулирование с его стороны.