— Ты мешаешь, уйди с дороги, — грубый холодный ответ. Он вырывает руку из ее захвата и несильно отталкивает, разворачиваясь ко мне. Но блондинка не сдается. Теперь она цепляется за его плечо.
— Что происходит? — спрашиваю я, совершенно сбитая с толку
— Садись в машину, Лиса, — резко приказывает мне Рэн, но я словно приросла к месту.
— Лиса? Теперь это Лиса. Кто следующая? Ее ты тоже забудешь? Или сделаешь вид, что никогда не существовало? — истерически визжит блондинка, пока Рэн пытается оторвать от себя ее руки. Я вижу, как он сдерживается, чтобы не применять силу, но не уверена, что не применил бы, не будь рядом свидетелей. Надо видеть выражение его лица, чтобы понять, насколько он разъярен поведением этой женщины.
— Уйди! Исчезни, наконец! — рычит он, снова отталкивая блондинку на тротуар. Слезы, смешиваясь с макияжем, стекают по ее лицу черными реками. Она выглядит очень больной, больной и раздавленной. — Я не знаю тебя. Не знаю. Оставь меня в покое, — чеканит Рэн. И, замахиваясь, она бьет его по плечу, потому что до лица не дотягивается, пытается снова, но он перехватывает ее руку и сжимает так, что она охает от боли.
— Убирайся, — повторяет он тоном, от которого у меня самой дрожат поджилки.
— Заткнись, Декс. Думаешь, если ты сменил замки, я не смогу вернуться домой? Черта лысого. Понял? Ты поговоришь со мной, или это я приму меры! — она кричит так, что на нас начинают оглядываться люди. Я нервно обхватываю себя руками и пытаюсь быть в стороне от непонятной мне склоки.
— Почему ты не можешь просто уехать из города? Что тебе нужно?
— Ты! — отчаянно бросает женщина, и мое сердце замирает. Столько боли в ее крике! — Ты мне нужен. Я тебя люблю, Декс. Почему ты не хочешь мне поверить? Почему ты не слышишь меня? — она начинает рыдать, когда Рэн снова ее отталкивает. Ее силы закончились, и она просто стоит и смотрит на него сквозь пелену слез. Мне хочется обнять ее и утешить. Эта сцена затронула какие-то невидимые струны внутри меня, натянув их до боли. И мне самой становится тяжело дышать.
— Уезжай, Лин. Уезжай. Не позорь больше ни меня, ни себя, — непоколебимо произносит Рэнделл. Глаза блондинки в потрясении распахиваются. И она застывает, как изваяние, с ужасом глядя на него.
Но его внимание уже полностью обращено ко мне.
— Почему ты до сих пор не в машине? — резко спрашивает он, и от металлических нот в его голосе мня бросает в дрожь. Чтобы не попасть под раздачу, я прыгаю на переднее сиденье, поспешно, пристегиваясь, а Рэн обходит Лексус, чтобы сесть рядом. Мы трогаемся, и я облегченно вздыхаю. Мне кажется, что Рэнделл тоже.
— Ты лжец, Декс, ты лжец. Ты никогда не забывал. Она знает, что ты псих? Расскажи ей, Декс! — вопит нам вслед странная, глубоко несчастная женщина. Как там ее имя? Стоп… Лин? Лин. Линди.
Мы оставляем ее далеко позади, двигаясь по ночному городу, а я все никак не могу прийти в себя от пережитого шока. Я только что видела Линди Перриш. Жену Рэнделла. Матерь божья…
— Почему она называет тебя Декс? — не могу удержаться от любопытства.
— Это мое второе имя, — мрачно отвечает Перриш, отвернувшись от меня. — Эта женщина сумасшедшая.
— Я бы так не сказала, — задумчиво качаю головой. — Она твоя жена.
— У меня нет жены, черт бы тебя побрал, Лиса. Просто заткнись, — яростно бросает мне Рэнделл, сжимая пальцы в кулак и опуская его на колено. Боже! От Перриша исходят такие вибрации неконтролируемого гнева, что я вся сжимаюсь от страха, с опаской поглядывая на своего попутчика.
— Высади меня здесь, — резко требует он, показывая на ближайший поворот.
— Но куда ты в таком состоянии? — тихо спрашиваю я.
— Не твоя забота, Лиса, — рявкнул он, отстегивая ремень.
Я не самоубийца, чтобы спорить с ним в таком состоянии. Поэтому делаю так, как он просит — притормаживаю на указанном месте, и молча наблюдаю, как он выходит из машины и растворяется в толпе других людей, как обычно оставив меня наедине с миллионом вопросов.
Одно я уяснила для себя точно. Я хотела увидеть Рэнделла Перриша без сдержанной маски, без злополучного непробиваемого панциря? Так вот, я беру свои слова обратно.
Больше не хочу.
Итан
Я дал небольшую передышку своему мозгу, и просто решил не ворошить змеиное гнездо до тех пор, пока не перевезу брата в Кливленд. Тем более, я до сих пор не решил, как поступить с той информацией, что получил от Линди. И насколько можно верить ей. Лин почти год зависимая наркоманка, к тому же, еще и не брезгует выпивкой. Она совершенно повернута на своем муже, который не хочет иметь с ней ничего общего, а это, самое что ни на есть, благодатная пища для появления галлюцинаций и одержимых идей. В отношении одержимости у них с Рэном много общего. Видимо, не случайно он однажды выбрал себе в жены именно эту женщину. Или она стала его первым провальным экспериментом, который он так и не довел до конца? Я никогда с достоверностью не смогу узнать, почему все сложилось именно так, потому что свидетели интересующих меня событий не совсем адекватные люди, которым сложно верить на слово.
Сейчас я должен думать о Люке, которому всего девять лет и ему предстоит огромная работа по реабилитации и восстановлению. Перриш, надо отдать ему должное, обо всем позаботился. Его связи обширны, я бы никогда не смог сделать и половины того, что удалось Рэнделлу за короткий период времени. Я нужен ему, как никогда раньше, и я нужен Алисии, даже если она считает иначе. Рэн отрезал меня от нее, сделал невозможным проверить насколько глубоко он запустил в нее свои щупальца. Неизвестность пугает, наполняя тяжелые предчувствия внутри меня сводящими с ума образами. Меня не покидает ощущение, что в этот раз внедрение нового человека в организацию происходит не так, как обычно. Иначе. И от этой неопределенности хочется разнеси все кругом.
У меня в запасе еще есть немного времени, и мне необходимо собраться и хорошо подумать. Все получится, но сначала я должен быть уверен, что моему брату ничего не угрожает. Как только Люк будет здесь, я смогу успокоиться и начать действовать. Пару недель. Какие-то пару недель. Они ничего не решат и не изменят.
Только иногда… достаточно минуты, чтобы вспыхнувшая спичка подожгла все, во что вы верили и чем жили.
Я выхожу из своей квартиры, направляясь на встречу с очередной журналисткой. Это не выполнение задания. Нет. Скорее, налаживание связей. Рэн не всегда ставит целью что-то глобальное. Иногда я занимаюсь привлечением человеческих инвестиций. И уже второй раз, в машине, на полпути меня останавливает звонок Линди. Я на всякий случай прижимаюсь к обочине, притормаживая.
— Лин, мы, вроде, уже все выяснили. Ты понимаешь, что твои звонки могут нам обоим навредить? — сухо выговариваю я, ответив на вызов. Я мог бы бесконечно сбрасывать ее звонки, но по-человечески мне жаль Лин, и я хочу, чтобы она поняла все сама.
— Ты был прав, Итан, прав. Он все помнит. Нет никакой шизофрении, никаких приступов, — рыдает в трубку Линди Перриш. — Я видела его. Я только что с ним говорила. Он назвал меня по имени. Я точно уверена теперь, что все это время Декс притворялся…
— Подожди, не реви, — обрываю я поток истеричных рыданий. — Я половину не услышал из того, что ты сказала. Ты спросила про развод?
— Нет… нет, — тяжело дыша, нервно ответила Лин. — Я не успела. Декс был с девушкой. В нашем кафе. В том кафе, где мы познакомились. Он купил его для меня, Итан, а теперь водит туда другую. Как он может? Как он может так со мной?
Я ощущаю, как холодок ползет между лопаток, поднимаясь выше, к затылку. Напряженно опираюсь локтями на руль.
— Что за девушка, Лин? — упавшим голосом, спрашиваю я, сердце отбивает хаотичную дробь в груди.
— Я уже видела ее. В нашем доме.
— Что? — волоски на моем теле встают дыбом.
— На фотографиях. Я вскрыла замки несколько дней назад и залезла в компьютер в кабинете Рэна, — уже первая фраза заставила меня выдохнуть. Линди Перриш продолжила плакать и всхлипывать. — Целая папка с фото и видео. Но я ничего не поняла. Потому что на видео был ты с ней, с этой девушкой. Ты… А когда потом я их увидела. Он ее за руку держал, понимаешь? За руку… В нашем кафе, Итан… — речь ее перестала быть связной, и я понял, что Лин снова что-то приняла. Может быть, принимает в данный момент. Перриш, мать твою. Как ты можешь так поступать с женщиной? С собственной женой? Что бы она не сделала, это не котенок, которого можно просто вышвырнуть на улицу, если он вдруг перестал тебя устраивать. — Итан, я же знаю его, я знаю, как он выглядит, когда что-то чувствует. Пожалуйста. Скажи, что я ошибаюсь. Что мне все приснилось. Скажи, или я сойду с ума.