— Верь мне, Лиса. Я все исправлю, — приближаю наши лица, замечая в глубинах синих глаз зарождающееся желание. Мне хочется верить, что причина ему не отчаянье, которое она чувствует сейчас. Накрываю ее губы своими, приоткрывая языком и углубляю поцелуй, когда чувствую ответное легкое касание ее языка. Она пахнет вином и слезами, которые сдерживает в себе, не позволяя им пролиться. Лиса цепляется за мои плечи и поднимается, не разрывая поцелуя. Ее тело соприкасается с моим, и от этой близости слетают последние тормоза. Я скольжу руками по изящной спине, спускаясь ниже, обхватываю ладонями упругие ягодицы и резко приподнимаю, прижимая к своей эрекции. Она гладит мое лицо, отвечая на поцелуй с не меньшей страстью, жарко стонет, когда я толкаюсь бедрами в развилку между ее ног.
— Покажешь свою спальню? — хрипло спрашиваю я, отрываясь от припухших губ. И она кивает головой вправо. Мы начинаем двигаться к заветной двери, не переставая целоваться и прикасаться друг к другу. Оказавшись внутри, Лиса протягивает руку, чтобы включить свет, но я перехватываю ее запястье. Она напрягается, задерживая дыхание.
— Ты думаешь? — шепотом спрашивает Лиса.
— Уверен, — киваю я, затыкая ее губы очередным поцелуем.
В полной темноте движемся к постели, прилипнув друг к другу. Я нетерпеливо ищу молнию на ее платье, она растягивает пояс на моих джинсах. Взрыв хохота, и Алисия выскальзывает из моих рук, оставляя меня один на один со спущенными штанами.
— Я на месте, — смеясь, сообщает она. Снимая джинсы, перешагиваю через них и падаю на кровать рядом с ней. Горячие ладони скользят по моему телу, задирая вверх футболку, стаскивая через голову. Ее платье тоже куда-то исчезло, потерялось по дороге. Или она сама сняла… неважно. Мы абсолютно голые на огромной постели, и это все, что меня волнует в данный момент. Я устал анализировать и думать, просто хочу ее и все. Целую влажные, теплые губы, сжимая ладонями полную, упругую грудь, ощущая под пальцами хаотичное биение ее сердца. Неожиданно Лиса толкает меня, опрокидывая на спину, и я собираюсь было возмутиться, но затыкаюсь, когда чувствую горячие поцелуи, внизу своего живота. Она рисует кончиком языка невидимые мне символы, заставляя дрожать от неудовлетворенного желания, нарастающего с геометрической прогрессией.
— Лиса, черт, ты издеваешься, — шепчу я, пытаясь подтолкнуть ее чуть ниже, туда, где ее умелые губы сейчас особенно нужны.
— Молчать, — со смешком, тихо отвечает она, крепко удерживая мои бедра.
Я глухо стону, когда языком она обводит головку напряженного члена, а потом вниз по всей длине, лаская каждую вздувшуюся вену. Черт, я сам себе сейчас завидую. Откидываюсь назад, и вздрагиваю всем телом, когда вместо острожных чувственных прикосновения горячего языка, ощущаю ее губы, плотно обхватившие мой член. Лиса медленно опускает голову, вбирая его до основания. Так только она умеет, не задыхаясь, не издавая ни одного звука, даря непередаваемый кайф от рефлекторных сокращений ее горла. С ума сойти, но я в таком состоянии долго не выдержу. Тяну ее за плечи вверх, несмотря на то, что безумно хотелось позволить Лисе довести дело до конца. Но она мне нужна сейчас. Вся нужна, не только ее божественные губы, приводящие меня в чувственное безумие. Опуская голову, целую острые пики ее сосков, втягиваю, покусываю, обвожу языком, слушая ее довольное мурлыкание и частые вздохи. Ладонью скольжу вдоль изгиба талии, обхватываю ягодицу, слегка сжимая пальцы, добираюсь до развилки бедер, и она задыхается, издавая сдавленный стон, когда я проникаю в нее сразу двумя пальцами. Восхитительно мокрая девочка. Задеваю большим пальцем чувствительный бугорок, ее бедра приподнимаются навстречу моей руке, выдавая ее нетерпение. Влажные тиски сжимают мои пальцы, и если бы здесь горел свет, то я бы на пару секунд ослеп от острого желания оказаться внутри.
— Иди ко мне, — шепчут ее губы, она обхватывает меня за талию, царапая коготками кожу на спине, выгибаясь подо мной всем телом и разводя согнутые в коленях ноги в стороны. Это обалденно сексуально, прекрасно, когда женщина настолько отзывчива и активна. Никакой надуманной скромности, неуместной в такой момент.
— Хочу без презерватива, кожа к коже, чувствовать тебя всю, — шепчу я, и в темноте вижу, как она коротко кивает, глядя мне в глаза. Опираясь на локти, толкаю бедра вперед, заполняя ее почти полностью. Охренено, я сразу ощущаю ее влажные тиски, которые сдавливают меня по всей длине, и это просто убивает, ввергает в чувственную нирвану похоти. Мы стонем друг другу в губы, пытаясь быть тихими, но не выходит… Когда я начинаю двигаться быстрее, Лиса всхлипывает, сжимает мои бедра коленями, шипит, впиваясь когтями в мои ягодицы, подталкивая к более активным действиям.
— Сильнее, черт бы тебя побрал. Я не сахарная, — рычит моя тигрица. И даю ей то, что она хочет, то, что мы оба хотим. Займемся любовью потом, когда-нибудь… завтра, а сейчас я неистово трахаю ее, заставляя кричать и просить еще больше, оставляя следы своих поцелуев на нежной коже. И как после долгой голодовки, никак не можем насытиться друг другом. Передвигаемся по кровати, меняя позиции, заканчиваем и начинаем сначала. От ее когтей кожу на спине саднит, но это приятная боль. Я буду несколько дней чувствовать, что эта ночь мне не приснилась, что она моя. Моя по-прежнему. Никто у меня не заберет мою девочку, никакой хитроумный мудак не способен разрушить настоящие чувства.
Мы сваливаемся на пол, и громко хохочем, а потом одновременно стонем, когда я вхожу в нее сзади, сжимая в пальцах упругую попку. И каждый раз, срываясь в мощнейший оргазм, я думаю, что сильнее уже не будет, невозможно, и ошибаюсь.
Я не знаю, сколько проходит часов, и не считаю, сколько раз мы приняли душ все так же не включая свет, поскальзываясь на мокром полу, падаем, разбивая коленки о мокрый кафель, зализывая раны друг друга, и снова занимаемся животным сексом прямо на этом же полу. Мы не были такими безумными и одержимыми раньше. Словно щелкнул невидимый переключатель и, потеряв управление, мы на безумной скорости понеслись вперед. Мы не трахались, мы поедали друг друга, пытаясь взять как можно больше, словно в последний раз… И несмотря на эйфорию чистого, острого наслаждения, триумфа плоти, я ощущал витающее над нами отчаянье с примесью тревоги и обреченности, которые никак не хотели убираться прочь.
Она уснула в моих объятиях, доверительно положив голову на плечо, а я еще долго не спал, перебирая пальцами ее шелковистые волосы. Я думал, как спасти нас, как выбраться из ловушки под названием «Розариум», как сохранить единственную существующую для меня женщину в этой вселенной навсегда и полностью моей.
А утром я проснулся один в кровати, абсолютно голый и замерзший. Оделяло валялось где-то на полу. В ванной шумела вода. Я перевернулся на живот, зарываясь руками под подушку и отворачиваясь от бьющих в глаза солнечных лучей.
Лиса появилась через пару минут, когда я снова начал дремать. В одном полотенце, с мокрой головой и сияющей улыбкой, она подняла с пола одеяло и бросила на меня.
— Прикройся бесстыдник, — шутливо говорит Лиса. — У тебя, самая потрясающая задница из всех, что я видела. Но не нужно ее показывать всем подряд. — Я не сразу понимаю, что она имеет в виду, а когда до меня доходит я начинаю смеяться, переверчиваюсь на спину и разглядываю высокий потолок в поисках скрытых камер. И, конечно, нахожу. Лиса бы не заметила, она не знает, где искать. Улыбка сползает с губ, и я мрачнею. Я, все-таки, надеялся, что камеры еще не подключили точно так же, как и видеофон.
— Эй, что-то не так? — озабоченно спрашивает Лиса, присаживаясь рядом. Настороженно смотрит на меня. — Думаешь, нам влетит?
— Мне похер на него, Лиса, — раздраженно отвечаю я, и когда она хмурится, мягко улыбаюсь, обхватываю ладонью ее затылок и привлекаю к себе, долго и чувственно целуя. — Пошли в ванну. Там точно нет камер, — хрипло шепчу, мгновенно становясь твердым.
— Нет, Итан, — смеется она, мягко отстраняясь. — Ты меня просто вымотал. Я совершенно ни на что не способна. На несколько дней точно. После двухмесячного воздержания это было слишком даже для девушки с моим опытом, — теперь в ее голосе звучит горечь.
— Не говори так. Плевать на все, что было, — беру ее лицо в ладони и настойчиво смотрю в глаза. — Мне все равно, Лиса. Я тебя люблю. Любую.