========== Глава 1 ==========
Солнце поднялось на востоке, и когда рассвело, ее пляжный домик был освещен самыми красивыми узорами красного, оранжевого и желтого цветов. Утро понедельника, 6 утра. Донна любила это время дня, прямо перед тем, как все встанут и суета города войдет в свой ежедневный ритм.
Был конец ноября, но ей не нужно было беспокоиться о том, чтобы надеть дополнительные слои одежды или даже пальто. Нет, в Калифорнии осень означала умеренные температуры, и едва ли можно было говорить о холоде. В отличие от Нью-Йорка, где времена года начинают меняться, и она уже выбирала бы целый новый гардероб, просто чтобы пережить следующие несколько месяцев.
Донна вернулась из Сиэтла накануне вечером. Она провела День благодарения с Майком, беременной Рэйчел и их 4-летним сыном Уильямом, а также родителями Рэйчел.
Поездка на север была долгожданным отдыхом, и она вернется туда на Рождество.
С тех пор как она переехала сюда, их визиты, к счастью, участились. Билли родился, когда она еще жила в Нью-Йорке. Первые полтора года или около того они общались в основном через FaceTime, и маленький Билли понятия не имел, кто она такая. Но теперь, когда она несколько раз приезжала к ним в гости и они приезжали в Санта-Монику, Донне нравилось быть настоящей частью его жизни.
Переезд в Калифорнию с восточного побережья дался ей нелегко. Ей потребовалась каждая унция силы, чтобы уйти, оставив ее пустой и сломленной внутри. Она так и не смогла полностью оправиться. Но переезд был необходим. Возможно, это и было неизбежно. Лос-Анджелес был настолько далеко от Нью-Йорка, насколько это вообще возможно. И после двух лет, проведенных здесь, Донна, наконец, чувствовала себя все более и более уютным с каждым днем.
Уехав из Нью-Йорка всего с одним чемоданом одежды и несколькими личными вещами, отправленными в Сиэтл, ее отдых от Нью-Йорка и всех его обитателей был прекрасен. Она попрощалась только с самыми близкими подругами, и все они понимали, что ей необходимо сменить обстановку. Она заказала билет до Сиэтла в один конец и осталювалась с Майком и Рейчел на целую неделю. Россы были потрясены, узнав о ее разрыве, но она настояла, чтобы никто не сказал Харви, где она находится. Она не хотела, чтобы он знал или, что еще хуже, приехал на запад, чтобы попытаться помириться.
Без какого-либо реального плана, Донна полагала, что будет преследовать единственное, что она все еще любила: актерство. А что может быть лучше, чем Лос-Анджелес? Первые несколько месяцев она снимала там хорошую квартиру, пока не нашла идеальный маленький домик с видом на океан, около года назад. Она даже непотрудилась вернуть свои вещи, поэтому обставила его новыми вещами, старыми вещами и всем, что было между ними, превратив его в новый дом. Ее новый дом. И она действительно чувствовала себя как дома в своей новой жизни.
Театральная компания в Санта-Монике, театр Бельвю, искала новых актеров, и Донна присоединилась. Единственным недостатком расположения театра было то, что он находился через дорогу от боксерского зала. Это было ежедневное напоминание, в котором она не нуждалась, но она снова влюбилась в актерскую игру, и большинство дней она даже не замечала спортзал.
Шли репетиции рождественской пьесы, для которой она выбрала роль Эмили Крэтчит. У них было около двух недель до премьеры, и у нее было чувство, что это может быть началом чего-то нового. Что-то постоянное. Быть актером.
Это был карьерный шаг, который соответствовал ее потребности в переменах. Деньги не были проблемой благодаря многим годам, которые она провела на вершине корпоративного права. Она ненавидела слово «отставка», но именно это она и сделала. Уйти с работы в качестве главного операционного директора, уйти от корпоративной жизни. После всего, что случилось с фирмой и ее распадом, она была просто счастлива, что может начать все сначала, никогда не оглядываясь назад.
Ее новый распорядок дня был достаточно прост: встать в 6 утра, пойти на занятия йогой, принять душ, позавтракать, порепетировать, пообедать, еще раз порепетировать и провести вечер либо у Джереми, ее парня почти год, либо дома.
Если она не репетировала, значит, прослушивалась. Однако в последнее время она стала уделять больше времени из своего рабочего дня тому, чтобы просто ничего не делать. Может быть, почитать книгу. Сходить на массаж. Уйти на пляж. Узнайть, как говорить по-испански. Это было приспособление к ее жизни, которое она приветствовала с распростертыми объятиями, но время от времени боролась с ним.
Поначалу она чувствовала себя плохо из-за того, что не тратила свое время на продуктивную работу, но чем больше она это делала, тем больше понимала, что в жизни есть гораздо больше, чем работа. Это принесло ей гораздо больше радости, и она решила, что может использовать немного радости в своей жизни. Она должна была научиться освобождаться от чувства вины и позволить себе снова почувствовать себя счастливой. Что было намного легче сказать, чем сделать. В лучшие дни чувство вины за то, что она покинула человека, которого могла бы назвать своей единственной настоящей любовью, только расстраивало ее. В худшие дни ей приходилось держать себя в руках, чтобы не купить еще один обратный билет в один конец.
Ее пятидесятилетие было отпраздновано несколько недель назад с несколькими новыми друзьями и Джереми. На следующий уик-энд Майк, Рейчел и Уильям навестили ее и они провели уик-энд, осматривая все достопримечательности и катаясь с Билли по пирсу. Джереми не присоединился к группе, так как снова уехал из города по делам.
С тех пор как его новый магазин на Мауи открылся, он стал чаще уезжать. На самом деле Донну это не беспокоило. Хотя Джереми был милым, красивым, спортивным, предпринимателем; ее сердце не было действительно в этом всём. Она пыталась любить его, но не могла, слишком боясь того, что может случиться, если ничего не получится. Или, возможно, боится того, что никогда не произойдет, если это произойдет. Он, казалось, ничего не замечал. И это было лучше, чем быть одной.
Сегодня утром Донна схватила свой коврик для занятий йогой и вышла за дверь. Приветствие солнца ожидало своего часа.
***
Жужжание телефона пробудило Харви от глубокого сна. Ему потребовалась минута, чтобы вспомнить, где он находится. Вчера вечером «Макалан-18» было в изобилии, и у него болела голова. Он сонно похлопал по ночному столику, чтобы заглушить раздражение, и был рад обнаружить, что оно прекратилось само по себе. Даже не потрудившись посмотреть, кто звонил, Харви перевернулся на другой бок и привычно потянулся к другой стороне кровати, ожидая увидеть там кого-нибудь. Но простыни были холодными, не было никакого запаха, чтобы вдохнуть, никакого теплого тела, чтобы обернуть вокруг себя. Он не знал, был ли он разочарован или испытал облегчение. Стук в голове усилился, когда он громко выдохнул, молясь, чтобы сон снова нашел его.
Через несколько часов он снова проснулся, на этот раз от стука горничной в дверь. Дерьмо. Должно быть, он забыл повесить объявление вчера вечером. Раздраженный собственной забывчивостью, он что-то крикнул работнику и решил, что пора вставать. Кстати, какой сегодня день? Понедельник?
Харви взял отпуск на всю следующую неделю. То, что он никогда не считал возможным. Юридическая фирма, в которой он работал, была совсем не похожа на ту, что когда-то носила его имя. Она был намного меньше, ресурсы были ограничены, и дела определенно не были громкими, но ему было все равно. Они позволили ему делать свое дело и не задавали слишком много вопросов.
Он думал об отставке, но что еще у него было в жизни? Он был одинок, ему было чуть за пятьдесят, и у него не было никаких других навыков, кроме того, что он был действительно чертовски хорошим адвокатом. Это была единственная причина, по которой он все еще вставал утром с постели. Это и бокс тоже. Что он и собирался сделать сегодня.
В душе нахлынули воспоминания о прошлой ночи. Рыжеволосая девица. Вчера вечером в баре была какая-то рыжая. Но рыжеволосые были под запретом с тех пор, как однажды он взял одну из них домой, и бедная женщина оставила отпечаток своей правой ладони на лице Харви за то, что он выкрикивал чье-то имя во время секса. Вспоминая ту ночь, он все ещё скучал по Донне, каждый божий день. Если бы он только знал, где она сейчас, он бы тут же забрал ее обратно. Его прекрасная Донна. Думая о ней, он обхватил себя руками, поглаживая и потирая, в то время как теплая вода стекала вниз по его телу. Он простонал ее имя по привычке, когда кончал.