— Ну же, Ангел Вильгельм, пойдемте! — пробормотал он, скрипя зубами.
Удар сокрушительной силы отбросил Стража прочь. Повалившись на спину, он удивленно поднял голову. Насколько он мог разглядеть теперь из своего положения, то, что он схватил, оказалось вовсе не Ангелом. Из зарослей вышел большой единорог, который мирно дожевывал запчасти от естественной Дворцовой ограды, и смотрел на Охранника укоризненным розовым глазом. Сакий ощупал свой нагрудный доспех и с ужасом обнаружил вмятину на груди — она была достаточно большая и с точностью повторяла форму рога животного. Страж обессиленно откинулся на траву.
Давид будет вне себя, когда узнает, что его племянник снова ушел от Охраны. Сакий смотрел снизу вверх на солнце и мечтал только об одном: изжариться, исчезнуть, испариться, только чтобы его избавили от этой обязанности няньки непоседливого мальчишки. В конце концов, его терпение было не вечно.
Gravity pulls and
We fall from the clouds
We prove to each other
That weʼre both human now
The time that we spent
Trying to make sense
Of it all
All that Iʼm asking for
Youʼre all that Iʼm asking for
(All That Iʼm Asking For — Lifehouse)
Том и Билл на этот момент отлетели уже далеко от Дворца. Мальчишка непонимающе смотрел на Ангела, но тот так настойчиво тянул его за руку, что шанса постоять на месте просто не оставалось. Том страдальчески вздохнул.
Вильгельму никак не сиделось, даже теперь, когда они оба напоминали один большой синяк, и все, что им было показано, это лишь спокойно побыть вдвоем, валяясь где-нибудь на травке.
— Это действительно близко! — сказал Билл и сверился со своей бумажкой, на которой было выписано всего несколько слов и нарисована какая-то импровизированная схема с объяснением, как попасть, куда нужно. — Мы с тобой даже пешком дойдем.
— Да уж, а то летать с тобой опасно, — подначил его сбивающийся от быстрой ходьбы парень.
— Со мной не опасно летать, это у меня хорошо получается, единственный предмет, сданный на отлично. Природный навык начинает сбоить только когда ты рядом.
Парень с дредами улыбнулся ему в ответ. Они брели в абсолютной тишине, просто держась за руки. Билл надеялся, что сюрприз действительно понравится Тому, а тот даже не пытался гадать. Ему в любом случае было бы приятно, что бы ни сделал для него Ангел.
— Тут так красиво, почему тебе здесь так не нравится, Билл?
Они медленно шли вдоль реки, и Вильгельм поймал себя на мысли, что сейчас, наверное, не мог дать внятный ответ на этот вопрос, потому что в этот раз ему нравилось даже тут. Солнышко не казалось ему таким уж палящим, а ветерок — приторным и чересчур зефирно-теплым. Пение птиц не раздражало слух, и розовопопые купидоны не бесили своим писком, как всегда, проносясь низко над головой.
Все казалось таким правильным и на своих местах, и он даже готов был с натяжкой назвать Рай домом. Сейчас Том шагал рядом. И дом был здесь.
— А … Не знаю. Мне всегда казалась скучной такая жизнь, — Билл отвлекся от собственных романтичных мыслей. — Все готовенькое, вечное лето, цветочки, листочки. Фу. Даже пойти толком некуда.
Он осторожно балансировал руками, переходя небольшую речушку по бревну. Том снова взял его руку, спрыгнув на другом берегу.
— А вот в твоем мире буквально за три дня освоился так, что даже скучаю немного… — Билл улыбнулся, глядя себе под ноги и пиная мелкие камушки. — Мне там понравилось.
— Звучит, как фантастика, у нас наоборот, все хотят в Рай, отдохнуть от вечной суеты. Многие мечтают об этом месте, не подозревая даже, что оно реально! Мне повезло, считай, побывал и там и там.
— Да уж, повезло. — Билл скривился. — В некоторых случаях нафиг такое везение, знаешь ли.
Ангел потряс головой, сдувая со лба белые пряди. Перед его глазами снова и снова выпрыгивало жуткое видение — дощатый ввалившийся пол, распластанная на нем фигура, суровая нитка в губах. Ссадины и кровь. Он отвернулся, чересчур сильно стиснув руку Тома на этой жуткой мысли.
— Ауч… — Парень поморщился. — Ты чего?
— Ничего, — Билл быстро отвернулся в сторону, пряча смятение. Эту правду знать не стоило никому. Даже Тому. Особенно Тому.
— Билл, что-то случилось? — сурово спросил смертный, моментально почуяв, как запахло паленым.
— Да нет. Все хорошо, просто вспомнил тут про все эти приключения. Неприятно.
— Все хорошо? Теперь это в прошлом. Ты ведь убил этого Демона! Ты настоящий герой!
— Герой, — Билл послушно вздохнул, сжимая в руке свою «награду».
Они теперь шли вдоль небольшого поля, ветер ласково шелестел в золотых колосьях, покачивая их на ветру. Погода стояла такая прекрасная, что не хотелось сейчас думать ни о чем черном и плохом, не нужно было тащить с собой в этот светлый мир чемодан со скелетами, который следовало оставить по ту сторону пропасти, в темноте, догнивать свои последние жалкие часы.
— Просто старайся больше вспоминать про Ад, — стараясь дать дельный совет Том смотрел на Ангела, который нарочито отводил глаза в другую сторону. — Мы вместе. Надолго или нет, но мы прошли этот круг и больше на него не вернемся. Так ведь?
— Наверное, — Вильгельм задумчиво скользнул взглядом поверх колосьев. — Но я не могу выкинуть это из головы, понимаешь? Как только тебя отправят домой, Давид как пить дать швырнет меня в заключение, даже не посмотрит, что мы с тобой связаны клятвой Хранителя и подопечного. Я не хочу снова оставаться тут один! Я не выдержу этого. Без тебя, — эти слова он произнес уже тихо, но Том расслышал его:
— Ты не один. И уже никогда не будешь, потому что я люблю тебя, ты не думал об этом? — он крепко сжал его ладонь. — Разве ты можешь быть один, когда в тебе просыпается такое чувство?
Ангел пожал плечами.
— Я не знаю. Не могу даже представить свою жизнь теперь. Меня больше не существует как Ангела, я... словно стал наполовину человеком! Совсем другим!
Том поморщился.
— Я понимаю. Со мной то же самое, но я успокаиваю себя тем, что в моем сердце эти дни будут жить вечно, как самое лучшее, что со мной произошло. И что бы ни случилось, для меня мы будем вместе всегда, — он просто пожал плечами, в очередной раз напоминая Ангелу про то, что прямота действительно может пробивать стены. В этом был весь Том.
Вильгельм не думал, что он когда-нибудь сможет перестать удивляться, как мастерски этот парень умел переключать его мысли. Он серьезно посмотрел на смертного. Вынув свою руку из пальцев Тома только для того, чтобы накинуть ее ему на плечи, юный Хранитель прижал человека к себе.
— Да ты философ! — серьезно сказал он.
— Конечно! — Том пропустил свою под рукой Ангела и обхватил его за пояс. Большие белые крылья нежно царапнули его по руке кончиками перышек.
Билл чмокнул его в висок и лишь крепче прижимал к себе своего человека. Они не разнимали объятий, так и шли: рука Ангела покоилась на шее мальчишки, а ладонь парня заползла Хранителю под рубашку и улеглась там приятной тяжестью, поглаживая пальцами его кожу вверх и вниз.
Больше всего на свете Билл хотел бы пообещать Тому: никакого «после» так и не настанет, но сейчас он понимал, что не стоит загадывать настолько наперед, потому, что и это могла оказаться лишь очередная иллюзия. Все зависело в основном от решения Совета и от того, надумает ли этот дурацкий Амулет вообще просыпаться, очень уж подозрительным казалось его молчание. Это была уже совсем не такая проблема, от который можно избавиться так легко, просто воткнув в нее меч. Если бы все оказалось так просто, Билл сделал бы это не думая, без страхов и задних мыслей. Бессилие бесило его до невозможности, ведь обе их жизни зависели всего лишь от какой-то фитюльки. Куда уж печальнее?
Впрочем, разговор пришлось отложить. Они с Томом уже приближались к месту назначения, и Вильгельму не хотелось сейчас омрачать ничем то, что он задумал. Юный Страж Света сверился со своей бумажкой.