Он подошел к медсестре и начал что-то нашептывать ей на ухо. Та кивала ему, пока слушала эти увещевания. После этого начальник развернулся на пятках и нетвердой походкой вышел вон, прихватив с собой Стражей.
Все они очистили помещение медпункта, потому что прямо сейчас им всем нужно было посоветоваться о том, что делать дальше.
Дария присвистнула.
— Ёеее… Я много чего пропустила, да? Где вас носило целый день?
Билл не ответил. Он с трудом присел на своей кровати. Теперь, когда все кончилось, бесповоротно и навсегда, они с Томом просто не могли поверить в это. Юный смертный задумчиво смотрел на свое теперь уже пустое запястье. Он медленно стянул с руки часть рубашки Билла, которую тот намотал для того, чтобы кожу больше не обожгло. Она была уже не нужна.
— Ого, — не дождавшись ответа, Дария выпрямилась. — И все-таки я пропустила финал истории. Вы там когда это… отношения свои закончите выяснять — расскажите хоть!
Поняв, что сейчас начнется горячий разбор полетов, девушка нарочно надвинула книгу, прикрыв ей свой обзор. Возможно, зрелище будет не для слабонервных.
Том потер правой рукой левое запястье. Это не могло оказаться реальностью. Он был наконец-то свободен, это казалось странным и новым, ненормальным. Сознание никак не принимало тот факт, что Амулет больше не контролирует его жизнь. Подняв голову, юный смертный посмотрел на своего Ангела. Их взгляды встретились.
Через секунду Том уже сидел на нем сверху, прижимая его к кровати. На их счастье, рыженькая медсестричка не смотрела в их сторону, она стояла далеко, около Михаэля, а затем и вовсе куда-то вышла из палаты забрать некоторые лекарственные настойки. Том склонился очень низко к Биллу, почти касаясь его губами.
— Не могу поверить, что мы сделали это... — вот и все, что он сказал.
Билл высвободил руку и притянул светлую дредастую голову к себе.
— Я так счастлив, что смог тебя догнать. Это единственное, на что я надеялся. Как хорошо, что ты впервые оказался не такой решительный...
Том набросился на него с поцелуями сразу же, как только губы Ангела прекратили шептать. Он сходил с ума от одной мысли, что все теперь позади.
Дария лишь на секунду выглянула из-за книги посмотреть, чего они там шепчутся так тихо, еле различимо, но увидев, что творилось теперь в той стороне, откуда доносились уже не шепот, тихие стоны и рычание, она в ужасе метнулась обратно за черную обложку.
— Билл... — сдавленно зашептал Том, обнимая своего Хранителя.
— Я так рад, что ты, наконец, свободен... — громким шепотом отозвался Ангел, заставляя мальчишку крепко зажмуриться. Том крайне рисковал перегреться прямо сейчас.
Дария спрыгнула с кровати и, старательно прикрываясь ладонью, направилась в дальний угол палаты. Ей пришла в голову идея срочно проведать медсестру и остановить ее возвращение любыми способами. В итоге всего, она оказалась права, зрелище было не для слабонервных.
Руки Билла в беспорядке шарили по торсу Тома, стаскивая с него толстовку. Он приостановился на секунду, ресницы его немного подрагивали. Бесконечные прикосновения ходили по всему телу, разгорячая и без того влажную кожу.
— Я так рад, что у меня есть ты, — сквозь зубы прошептал Том, целуя Ангела. — Я бы ничего не смог без тебя. И даже не хотел бы пытаться.
Вильгельма начинала пробирать нервная дрожь. Он до боли впивался пальцами в знакомое тело, стараясь убедить себя, что все это кончилось, наконец, что им было больше не нужно думать про то, как не сдохнуть в водовороте беспорядочных событий, который управлял их жизнями в последнее время. Впереди простиралась неизвестность, гораздо хуже, чем молочно-белая мгла, и никто из двух мальчишек не мог с точностью сказать, что ждало их дальше, теперь, когда цепочка была снята.
— Билл, что теперь? Что будет дальше? С нами? — спросил Том, немного сбавляя обороты. Его ладони обхватили голову Ангела.
— Я не знаю, — Вильгельм придавливал его тяжестью своего тела, захватывая его пальцы и переплетая их со своими. Он прижимался к Тому бедрами так тесно, что мог чувствовать жар тела человека в этом месте, который каким-то неведомым образом передавался и ему.
С одной стороны, Том был безмерно счастлив. Не будет больше всей этой Демонической свистопляски, больше не будет никаких погонь, ожиданий того, что завтрашний день может и не наступить для него, не будет больше всего этого, и его рука, наконец, перестанет сама выделывать всякие странные вещи… Не будет больше всех этих Ангелов… Всех этих Ангелов, в том числе и Билла. В голове его сам собой зашептал голос Давида, словно пленка включилась в записи:
«Что касается человека, ставшего жертвой обстоятельств, — тут можно сказать одно, ему рано или поздно придется вернуться на землю, когда Амулет стихий выдаст, наконец, свое пророчество…»
Том отодвинулся на секунду от своего Хранителя и заглянул в его черные глаза. Осознание того, что это значило для них, больно хлестнуло его в очередной раз. Глаза Ангела тоже были грустны.
— Билл, я не хочу возвращаться на землю без тебя. Давай попробуем поговорить с ними, сделаем что-нибудь? — в отчаянии спросил Том, целуя Билла так, как будто он делал это последний раз в своей жизни. Возможно, потому, что это и был последний раз, на этот раз самый последний.
— Я не знаю, как сделать это, Том, — честно признался Ангел.
— Но ведь это не может быть конец? Вот так просто?
Вильгельм промычал нечто отрицательное. Прямо сейчас он ничего не видел перед собой, глаза его застилала пелена безумия. Ему хотелось взять все до последнего, и если бы это можно было сделать, он бы не думая разобрался с этим вопросом прямо сейчас, плюя на то, что он Ангел, а кругом бродит Светлая охрана.
Том извивался в его руках. Голова Билла запрокинулась, и он подставил шею Тому для поцелуев. Он вцепился Тому пальцами в поясницу, оставляя красные следы от ладоней. Том выгнулся и зашипел. Их дебаты медленно, но верно двигались в одном направлении.
— Я не могу думать, когда ты заводишь меня, — выругался Ангел сквозь зубы, окидывая сумасшедшим взглядом руки, пресс Тома.
Ладони, бесконечно ищущие, горячие, покрывали своими прикосновениями его всего. И даже в этом теле, функциональном лишь наполовину, ласки все равно были чертовски приятны. Биллу почему-то казалось, что дело тут даже не в теле, хотя и оно прекрасно реагировало на все действия Тома, дело тут было в невероятном синхронном душевном состоянии, которое они делили даже через клеточки своей кожи. Ангел намеревался исследовать его руками, губами, кожей до самого конца. Хотя, он и так уже знал его лучше, чем себя самого, знал рельеф его пресса, напряженную длинную шею, широкие мышцы его спины. Это было все, что он держал сейчас в руках и хотел бы видеть перед собой всю оставшуюся жизнь.
— Том, пообещай мне кое-что, пожалуйста, — на секунду Ангел оторвался от него.
— Что угодно, — с трудом выговаривая слова ответил человек.
— Что бы ни случилось, — Билл разжал руки, — на случай, если я не смогу быть рядом с тобой, просто на случай.
Он с усилием стащил со своего безымянного пальца серебряное кольцо-печать с изображением двух скрещенных крыльев.
— Я хочу, чтобы оно было у тебя. Это кольцо, которое мне выдали в тот день, когда я получил крылья Ангела, — Вильгельм приподнялся на локте и положил украшение на ладонь. — Я хочу, чтобы оно было с тобой, они будут охранять тебя.
— Что? Но Билл! Как же...
— Тише, — Вильгельм склонился к нему. — Они не нужны мне. Больше не нужны, — он поднял на Тома свои бесконечно глубокие глаза, — Потому что они принадлежат тебе. Как и мое сердце...
Том сглотнул. Зрачки его расширились. Он часто заморгал, потому что Билл вдруг странно поплыл перед его взглядом. Он протянул свою руку, и Ангел надел кольцо ему на безымянный палец.
— Что за идеи, Билл? Мы ведь с тобой связаны клятвой. Они не смогут разлучить нас!
— Никогда не говори «никогда». Я не могу сказать тебе, что нас ждет. Но так хоть какая-то часть меня... нас... всегда будет с тобой, — Билл оставил на губах Тома еще один поцелуй.