Вильгельм никогда не выдавал ее, изобретая вместо этого все новые и новые отговорки. Она знала, что рано или поздно этот парнишка далеко пойдет, если будет все таким же упрямым. Вильгельм никогда не подводил ее ожиданий, а она, в свою очередь, не обманывала его надежд.
Не удивительно, что противоположности притянулись так крепко. Пожалуй, в виде исключения, Дария могла назвать его своим лучшим другом. Впрочем, он же оставался единственным, кому она доверяла как самой себе. Дария тепло улыбнулась от этой мысли, после чего пошла на снижение. Скользнув над вершинами деревьев, она оказалась прямо около пропасти.
— Боже милостивый! — громко ругнулась и, грациозно спорхнув в темноту, исчезла в черной бездне.
Ее потянуло куда-то в сторону, закружило в черном водовороте, создавая ощущение, что сознание резко отделяется от тела. Дария некоторое время покружила в этой пустоте, ощущая себя маленькой соринкой в завихрениях торнадо, после этого она выпала на коленки под огромным деревом, абсолютно лишенным листьев. Его бугристая красная кора, больше похожая на кожу, как будто дышала, пульсируя и набухая, подобно огромной вене. Ветви дерева от этого трепетали и выглядели точно живыми.
Единственный минус такого способа перемещения заключался в том, что момент приземления ощущался крайне болезненно. Вот и сейчас Дария неуклюже свалилась сверху, обломав кучки веток и спугнув одинокого ворона, сидевшего на ветке.
— Кар! — птица встревоженно снялась с места.
Вороны тут были что-то вроде местных почтальонов — они знали все и про всех.
— Ах ты, гад шпионский, — Дария отряхнула коленки от адовой пыли и с легкостью взмыла в воздух. Когда она летала, ее красивые тонкие пальцы превращались в черные и покрытые чешуйками загнутые блестящие когти, необходимый атрибут любой Фурии. Так было удобнее настигать свою добычу, ведь именно Фурии утаскивали души несчастных в Ад. Особая привилегия, если можно так назвать. Непыльная работенка, с которой приходилось мириться, будучи Демоном.
Ворон издал свое последнее сдавленное «каррр!», прежде чем успел отлететь хотя бы на пару метров. Его перья брызнули во все стороны, затем он бесчувственной тушкой упал наземь. Убивать этих птиц, конечно, было совершенно запрещено, но еще хуже, если бы болтливая тварь растрезвонила всем, что Фурии нынче падают с небес и берутся в Аду непонятно откуда.
— Нам лишние вопросы не нужны, — сказала Дария и пнула птичье тельце в огромное зияющее дупло среди корней дерева носком своего высоко зашнурованного сапога.
Она довольно быстро вернулась обратно так, что вряд ли ее исчезновение заметили. Да и вообще, в мире Демонов все это было как-то значительно проще — куда хочу, туда и иду, и не нужно ничего объяснять всяким там вышестоящим начальникам, главное — вовремя делать свою работу.
Дария любила свободу и уж, конечно, никогда не хотела бы оказаться на месте Вильгельма, где шаг влево, шаг вправо уже карались идиотскими нравоучениями. В этом отношении Ад был просто прекрасен. Дария летела бесшумно, погруженная в свои мысли и озиралась при этом по сторонам.
Пейзаж Ада представлял собой довольно унылую картину — голые деревья и бесконечная ночь, вокруг скользили туда-сюда разные тени, Демоны или заблудшие души, и стоял такой плотный и удушающий запах серы, что создавалось ощущение дымки, в которой порой сложно разглядеть даже собственную руку. С неба сыпался легкий серый пепел. Тут людей совсем не поили амброзией и не угощали вечно яствами — тут царило пекло и этот пепел, бесшумно и плавно, угрожающе спускающийся с неба лишь напоминал о том, что ждет тех, кому не повезло сюда попасть. И этих-то, превращенных в золу, еще можно считать счастливчиками!
Дария летела, пока вдали не показался черный и горбатый, как огромное чудовище, Дворец. Своими красными глазницами окон он напоминал обезображенную морду. Изредка оттуда вырывалось пламя, и чем ближе подлетала Демоница, тем отчетливее был слышен мерный рокот — звук тысяч пыточных орудий, поймавших в свои тиски очередную жертву. Огромная и зловещая громадина внушала поистине суеверный страх даже Демонам. Там стояла нереальная и кошмарная духота, прямо при входе громоздились огромные котлы и чаны с кислотами и кипятком, вдоль стен стояли всякие вилы, секиры, гильотины, косы, ножи, крюки и прочая жестяная ерунда, названия которой Фурия даже не могла иногда с точностью припомнить. Тысячи инструментов ржавых и не очень, снующие туда-сюда крошки Импы, — вот что за зрелище ожидало всякого, кто заглядывал туда.
Жуткое местечко. Дария лишь изредка наведывалась во Дворец, предпочитая проводить время со своими сестрами на дереве, которое они облюбовали себе уже давно. Им надо было приходить к верховному Губернатору лишь периодически, получать списки тех, кого надо забрать и потом, распределив между собой, выполнять поручение.
Затем они заносили собранные души во Дворец, и на этом, собственно, работа заканчивалась. Фурии были предоставлены сами себе, они лишь изредка вылезали на землю и развлекаясь там по собственному желанию.
Дария иногда ходила на поверхность, но еще она нашла для себя альтернативный способ веселья. Никто не обращал на ее долгое отсутствие особого внимания, думая, что она отлучалась в мир людей, как и все остальные. Демонам, погрязшим в своих делах и рутинной суете, было глубоко все равно до всех и вся, кроме себя любимых.
Дария как раз раздумывала над своей интересной ситуацией, как вдруг путь ее преградила какая-то тень. Не ожидая встретить кого-то на пути, девушка резко налетела на это препятствие, спружинив от него на добрых несколько метров. По инерции она сделала в воздухе обратное сальто и начала было терять высоту, однако уже у самой земли ей удалось поймать ветер и немного выровнять полет. Она взмыла обратно в воздух и гневно посмотрела на того, кто так бесцеремонно вторгся в ее личное пространство. Вообще-то, все Демоны хорошо видели в темноте, потому она отругала себя за невнимательность.
— Эй, что за черт! — гневно выругалась она.
Темнота отозвалась громким, похожим на хрюканье смехом. Дария узнала это существо и едва не застонала от злости.
— Почти угадала! – прохрипела тень.
— Гримм! Какого надо, плешивая твоя голова?
Гримм был уродливым, увешанным бородавками духом страха. Абсолютно бесполезное и нестрашное для Демонов существо, он являлся смертным, когда скучал, пугая их до состояния исступления и заставляя совершать глупости. В большинстве случаев его шутки заканчивались для людей больницей, хотя бывали и летальные исходы.
Единственным плюсом Гримма было то, что он мог принимать любую форму — человека ли, Ангела ли, хоть огромного черного пса с красными глазками (этот был его любимым фокусом). Сейчас он принял свой обычный вид, но у Дарии не входило в планы беседовать с ним. Все знали: своей тупостью и занудством этот тип мог достать кого угодно, наверное, даже самого Всенижнего.
Дария попыталась обойти тень бочком, но огромное облако тут же перегруппировалось и снова выросло на ее пути, заставив девушку еле слышно застонать. Его томные вздохи уже давно утомили ее. Он все питал какие-то непонятные надежды, что однажды Дария вдруг изменит свое решение и посмотрит в его сторону, и они будут вместе парить над верхушками красных деревьев, радостно забрасывая щелочными бомбочками мир внизу.
— Гримм, освободи мой путь!
Дух ухмыльнулся, по крайней мере, так могло показаться тем, кто улавливал его мимику.
— Может, так будет лучше?
Сказав это, он вдруг помрачнел, разросся в размерах, и когда чернота рассеялась, перед Дарией уже возник довольно смазливый молодой человек, похожий на бледную фарфоровую куклу.
— Чем это лучше? Ты знаешь, на меня твои фокусы не действуют! — презрительно покосившись на воздателя, изрекла Фурия.
— Ты же любишь читать человеческие журналы про супер-звезд! Вот, я постарался для тебя.