Пути назад нет. Я не могу сдаться. Не сейчас. Не в этот раз. На этот раз я выберусь отсюда, чего бы мне это не стоило. Прислушавшись к тишине, понимаю, что соседний коридор пуст. Осторожно подойдя к повороту, выглядываю из-за угла. Никого. Бесшумно иду вдоль по стене. В кромешной тьме, на ощупь, стараюсь найти перила лестницы. В нос ударяет противный запах сырости, и я морщусь. Ухватившись за старые, дряхлые деревянные перила, осторожно ставлю ногу на ступень. Прикусив нижнюю губу, тихо спускаюсь на первый этаж. Вновь осматриваюсь по сторонам, но к счастью, коридор был пуст. Прислонившись к стене, не спеша иду вперёд. Камеры в коридорах не работают уже несколько лет, и я не боюсь, что меня могут увидеть.
Поправив рукава старой, потрёпанной, серой толстовки, сжимаю руки в кулаки и, привстав на носочки, как можно тише продвигаюсь к выходу. Я не сдамся. Я смогу. Побег – единственный способ спастись. Оставаться здесь я больше не намерена.
Как и любой «добросовестный человек», наш охранник выполнял свою постоянную работу – спал. Тусклый свет ночной лампы освещал область рабочего стола и выгодно отбрасывал тень на коридор. Осмотревшись по сторонам и поняв, что путь для свободы открыт, я сделала глубокий вдох и уверенным шагом направилась к двери. Всего лишь два-три шага, и я свободна, как вдруг, доски под ногами начали скрипеть. Блять!
– Стоять! Куда собралась, сука! – раздался позади меня злобный мужской голос. Я замерла, чувствуя, как по спине пробежался холод. Твою мать! Неожиданно, меня резко хватают за руку и разворачивают на месте. Рядом со мной стоял охранник. Высокий мужчина сорока лет. Достаточно крепкого телосложения. Высокий лоб, выпуклые скулы, заострённый нос. Над правой бровью у него был уродливый шрам, придававший ему жуткий вид. Он напоминал маньяка. Мужчина похотливо смотрел на меня, кривя губы в омерзительной улыбке. Тёмно-русые волосы были взъерошены, а руки с такой силой сжимали мои плечи, что я пискнула от боли.
– Куда собралась, куколка?! – вновь спросил он, толкая меня в стену. Я ударяюсь затылком, но всячески игнорирую боль, понимая, что эта мразь хочет от меня. Я давно заметила, как он смотрит на меня. Я попыталась убежать, но он прижал меня своим телом, блокируя пути для побега. Страх и паника окутали меня, пульс участился настолько, что стало трудно дышать.
– Отпусти меня, урод! – сквозь сжатые зубы, говорю я, ощущая, как его рука давит на моё горло, перекрывая доступ воздуха.
– О да, куколка, конечно. Только тогда тебя ждёт наказание. А знаешь, что с тобой будет? Таких, как ты, здесь не любят. Тебя пустят по кругу. Будут трахать во все щели до тех пор, пока ты не сдохнешь. А если выживешь, отправят в бордель. Хочешь этого? – рычит он в моё лицо, смыкая свою руку на моём горле, сжимая его. Я задыхаюсь, жадно глотая ртом воздух. Пинаю его ногами. Пытаюсь отцепить его руку от горла. Но он игнорировал мои жалкие попытки вырваться, продолжая давить. Задыхаюсь, но продолжаю бороться за свою жалкую жизнь. Заметив на столе, что стоял рядом, ножницы, с трудом дотягиваюсь до них. Занеся руку, быстрым движением вонзаю ножницы в горло мужчины. Он кричит от боли, отпускает меня, хватаясь за шею. Воздух врывается в лёгкие, заставляя меня давиться. Из глаз текут слёзы, но я продолжаю бить его. Толкаю его, и он падает. Ярость окутала меня, сознание заволокло на дно. Адреналин бушевал в крови, я не могу остановиться. Я бью, вымещая на нём всю свою злость и обиду. Брызги крови пачкают руки, лицо, но я не могу остановиться. Слишком мощна и сильна ярость. Боль.