– Я убью тебя, сука, – рычу я, стирая со щёк горячую влагу и сжимая кулаки.
– А я уж думал, что всё будет куда проще, – со скучающим видом говорит Ричард, вертя в руках пистолет. – Думал, что никакого развлечения мне не будет. Но ты не подвела, молодец. Хочешь узнать, как сдох мой братец?
– Заткнись!
– О, да, ябуду говорить об этом до тех пор, пока не сдохну! Великий Молот сдох от отравленной пули, и знаешь, что самое смешное, он даже не сопротивлялся мне. Тупой уёбок даже драться за трон не стал, он позволил мне убить его. Я всегда говорил отцу, что этот выродок не сможет стать Князем, и я прав. Он не принял бой, сдался, проявил слабину не убив меня, и я воткнул нож в его спину. К власти приходит не тот, кто сильнее, а тот, кто хитрее.
– Выродок здесь только один, и это ты. И если Дэн не смог убить тебя, то это я сделаю, – я встаю на дрожащие ноги, перешагиваю через тело Дэна и останавливаюсь в нескольких метрах от ублюдка, что на троне Дьявола сидит. Ричард хохочет и вновь оружие на меня направляет.
– Трусливая мразь, без своего пистолета ничего можешь! Вставай и дерись, сука, дерись, как и положено Князю. Или ты только языком чесать умеешь? – я скалюсь словно хищник, намеренно провоцируя Ричарда. И это срабатывает. На его лице злость и гнев появляются, стирая довольную усмешку, а свободная рука в кулак сжимается. Он встаёт, откладывает пистолет в сторону и разминает свою шею.
– Это будет весьма забавно, шлюха. Возможно, что в процессе нашего боя, я расскажу тебе кое что интересное, – усмехается он, и срывается в мою сторону.
Я едва успеваю в сторону отскочить, как Ричард вновь атакует. Увернувшись от нескольких ударов, я блокирую его боковой удар, и наношу несколько ударов в живот и грудь. Но ему, кажется, словно вообще плевать. Ему словно и не больно. Он рычит, кулаком мне в лицо бьёт, попадая в челюсть. Меня отбрасывает в сторону, но я успеваю сбалансировать тело, и удержать равновесия. Я едва кровь сплюнуть успеваю, как сильный удар сбивает меня с ног и падаю, больно ударяясь головой об мраморный пол. Рыкнув, я делаю перекат, ударяя Ричарда по ногам, сбивая его с ног, и делаю захват ногами, зажимая его шею. Руки вцепляются в его волосы и сильно тянут, чтобы зафиксировать голову для лёгкого перелома шеи. Ричард издаёт горловой вой, и руками пытается мои ноги скинуть, но я лишь крепче сжимаю их, не позволяя ему вырваться. Мои пальцы вырывают клок волос с его головы, заставляя его орать, но я не ослабеваю хватку. Игнорирую боль во всём теле, кровь что из разбитых губ и носа течёт. Пульсацию в затылке игнорирую, продолжая удерживать захват, пытаюсь найти подходящий момент для того, чтобы шею этого ублюдка сломать. За своюлюбовь отомстить.
Как вдруг, я замечаюрезкое движение его рук, блеск стали на свету, и адская боль прорезает моё правое бёдро. Я кричу, ослабляя захват. Ричард загоняет нож по самую рукоять в мою плоть, и сбрасывает мои ноги с себя. Он встаёт на ноги, и наносит сериюсильных ударов в живот илицо, и я лишь могу закрываться от них. Нож в бедре жжётся, боль и дискомфорт причиняет, ноя не могу достать его.
Сильный удар приходится на мои руки, и я вновь кричу, глотая собственную кровь, когда в правой руке слышится хруст, и адская боль сломанных костей пробивает во мне новую платину боли. Она сотрясает моё тело, в кокон окутывая. Колит. Режет. В океан агонию утаскивает. Тело горит, пульсирует. Я перекатываюсь, и вновь кричу, когда рукоятка ножа в пол упирается, и нож ещё глубже в плоть входит.
Я скулю, кровь сплёвываю, сломанную кистьк себе прижимаю, и чувствую, как меня за плечо дёргают, переворачивая с бока на спину.
– Тупая шлюха, – скалиться Ричард, сгибаясь и вновь ударяя кулаком в моё лицо. Я не чувствую свой нос и скулы, правый глаз заплыл и смутно видит, от тупой боли в костях хочется закричать, я захлёбываюсь кровью, чтоиз разбитого носа в рот течёт. Я сплёвываю её в лицо Ричарда и усмехаюсь.
– Сука, – шипит он, и рукой до рукоятки ножа дотрагивается. Я успеваю лишь судорожно выдохнуть, прежде чем чувствую, как лезвие ножа начинает двигаться, разрезая плоть и адскуюболь причиняя. Кровь пуская. Я кричу так громко, как только могу, потому что не готова к этой агонии. Не готова терпеть такую боль адскую. Я кричу, не в силах ничего сделать. Слёзы по щекам стекают, а одежда быстро мокнуть от крови начинает.
– Достаточно, думаю, – скалиться Ричард, вынимая нож из моего бедра и облизывая его. Яплачу от жара, что тело окутывает. От острых очагов боли, что в раздробленных костях и поврежденных тканях пульсируют.