Вернувшись к себе в кабинет, схватил со стола смартфон и пробежался по мессенджеру глазами. От Кэт ни одного сообщения. Зараза!
«Чем занимаешься?» — быстро настрочил, пока не передумал.
Через минуту пришла фотка с ее тонкими пальцами, держащими в руках чашку с кофе.
«Скучаешь?»
Вот идиот!
«Неа».
«Что? Давно ремнем по голой попе не получала?»
«Никогда не получала».
«Значит, скоро получишь. Жди. Буду через полчаса!»
Решение вернуться домой завладело мною мгновенно. Черт. Я не мог находиться здесь, зная, что она там, в моем доме… Не сопротивляясь порыву, схватил ключи от машины и вылетел в приемную.
— Стёпа, я по делам. Сегодня меня больше не жди. Все задачи переноси на завтра.
— Владислав Андреевич, да вы что? Координация со Зверевым и продажниками через полчаса! Только что позвонили из бухгалтерии и попросили подписать документы по Уральскому заводу. Крюкова хотела…
— Всё на завтра!
Я подошел к двери, по привычке вытаскивая из кармана ключи. Стоп, Ветров. С глупой улыбкой потянулся к дверному звонку и нажал на кнопку. Первый звонок, второй, третий. Кэт не спешила мне открывать. В четвертый раз нажав на звонок, уже дольше удерживал кнопку. Но из квартиры по-прежнему не доносилось никаких звуков.
Что это значит? Сердце болезненно сжалось в груди. Лихорадочно вытащил из кармана ключи. Лишь с третьего раза попав в замочную скважину, открыл дверь и вошел в квартиру. Но и здесь, внутри, я не уловил ни единого звука. Чувство горечи и разочарования затопило меня по самую макушку.
В гулкой тишине квартиры я замер, не в силах поверить, что она ушла. Не может этого быть, черт побери! После всего того, что было между нами, после всех сказанных слов и произнесенных признаний. Как так-то? Как?
— Кэт! Черт тебя подери! Кэт! — Мой рёв пронесся по пустой квартире.
И этого мне показалось мало. Я грохнул по стене кулаком так, что зазвенела люстра над моей головой.
Сорвавшись с места, уже понимая, что никого не найду там, бросился на кухню. Пусто. Не медля ни секунды, пошел дальше, открывая все двери подряд в глупой надежде все же найти Кэт.
И нашел.
В спальне, в ярком солнечном свете, льющемся из огромного окна напротив кровати, я увидел ее. Мою дикую заразу, напугавшую меня до полусмерти. Она лежала на белых простынях, полностью обнаженная, слегка прикрытая лишь огненными волосами, разметавшимися вокруг нее, и следила за мной из-под полуопущенных ресниц.
Глубоко вздохнул, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце. Провел дрожащей пятерней по волосам не в силах оторвать от нее взгляда и, сделав пару шагов к кровати, замер. Замерло тело, замер пульс и замер взгляд… Замер на красном всполохе пера, единственном предмете, который украшал ее нагое тело, скрывая самое сокровенное. Через несколько томительных секунд, сделав над собой огромное усилие, перевел взгляд выше: на впалый живот, высокую грудь, длинную шею, любимое лицо и встретился с ее смеющимся взглядом.
— Сюрприз!
Друзья! Вот и закончилась история Влада Ветрова. Хочу выразить свою искреннюю благодарность за ваш интерес и внимание, проявленные к моей книге! Благодарю за вашу поддержку, за положительные отзывы и теплые слова о книге. Ваше признание и похвала — это лучшая награда для автора! Спасибо, что были со мной!
ЭПИЛОГ
Осень в этом году была необычайно теплая. В середине ноября стояла прекрасная сухая погода, ни намека на дождь или снег. Я нежилась под бледными лучами осеннего солнца, наслаждаясь последним теплым деньком. На завтра обещали первый снег.
Сидя на лавочке под ещё не опавшей красной кроной нашего дубика, дышала воздухом и шевелила кроссовкой несколько лежащих под ногами желудей.
Мы собрались сегодня у старших Ветровых по очень важному поводу. Творчество Андрея Ивановича вместе с самим ваятелем выходило на новый уровень. Послезавтра, в понедельник, открывалась его первая выставка «Мое отражение».
Все было готово к открытию, кроме одного. Заглавная работа, занимающая центральное место, в честь которой была названа вся экспозиция, пока не доехала до выставки. Наш ваятель, прежде чем выставить на всеобщее обозрение данный экспонат, хотел показать его узкому кругу своих поклонников, то есть нам, своей семье, и нескольким близким друзьям.
— Ну что? — Надо мной раздался голос Андрея Ивановича. — Как там мой желудёночек поживает?
Опавшая листва плодовых деревьев шуршала у него под ногами. Он подошёл и сел рядом, вытянув ноги.
— Отлично. Жалко только, что ему, чтобы созреть, недостаточно двух-трёх месяцев, как этим желудям. Я была бы счастлива.