Я могла услышать шуршание сверчков, которые стали саундтреком вечера. Небо медленно окрашивалось в тёмные тона. Тонкая оранжевая полоса уходящего солнца ещё виднелась где-то на горизонте, но медленно исчезала, чем глубже мы заходили в лес. Громоздкие ветви сплетались над головой.
Мы продолжали идти вслед за фонариками, что продолжали освещать путь. Затем вышли на небольшую поляну, о существовании которой я и предполагать не могла. На земле был расстелен плед, на котором стояла плетенная корзинка. По всему периметру были расставлены свечи, а в углу стоял музыкальный проигрыватель, возле которого лежала пластинка.
– Как ты всё это сюда притащил? – я улыбнулась. Винстон крепко поцеловал меня в губы, и кажется, я потеряла голову.
– Это тебя действительно сейчас волнует? – сквозь поцелуй проговорил он.
Мы разулись и сели на плед. Страх был сильнее, но я его победила. На самом деле, снаружи он кажется таким большим и непобедимым, но суть каждого страха в том, что внутри он пуст. Когда ты перешагиваешь через себя, свою силу воли и переходишь некую чёрту, плёнка разрывается, оболочка распадается, а страх просто исчезает, будто его никогда и не было.
– Будешь сэндвичи? – спросил парень, доставая из корзинки содержимое.
– Их опять делала твоя мама? – я тихо засмеялась, произнеся вслух шутку, понятную лишь нам обоим.
– К твоему несчастью, я их делал сам, – Винстон усмехнулся. Он достал из корзинки также два бокала и бутылку с белым вином.
– Ты решил меня споить? – я взялась за бутылку, чтобы изучить обёртку. Белое, полусладкое. Винстон знает, как угодить девушке.
– В чем дело? Тебе такое не нравиться? – обеспокоенно спросил он. Не знаю, почему, но мне стало смешно от того, как он беспокоился о том, чтобы всё прошло на высшем уровне. Конечно, Винстон Саммер не может сделать что-либо не идеально. Кажется, на некоторое время, я позабыла об этом.
– Нет, всё в порядке. Давай сюда свой сэндвич.
Мы съели по сэндвичу, которые оказались вполне съедобными. Вообще, думаю, сложно испортить такой кулинарный «шедевр», как сэндвич, но даже такие умельцы, как я, способны сделать это.
Однажды мама оставила меня одну дома, потому что у неё был какой-то корпоратив на роботе. У кого-то из её коллег было день рождение или что-то вроде того. Мама оставила мне в холодильнике салат, которого оказалось мало для моей ненасытности. Уже через полчаса живот снова неприятно урчал, вопя о том, чтобы я что-то забросила внутрь. У меня не оставалось иного выбора, кроме как сделать себе сэндвич. Мало того, что я всё нарезала так криво, что сэндвич едва ли держался вместе, я почему-то ещё решила посолить его. До сих пор не знаю, где были мои мозги, когда я делала это, но явно не в голове. Какой дурак будет солить сэндвич? Это же чертовски глупо.
Пусть читатель простит меня за маленький экскурс в прошлое, но почему-то вспомнилось… Вернемся к нашему с Винстоном свиданию.
Винни разлил в бокалы немного вина, и мы выпили на брудершафт. Голова тут же немного вскружилась, хотя вино было не таким уж и крепким. Затем мы снова поцеловались и, закрыв глаза, я будто провалилась в бездну. Почему каждый поцелуй с этим парнем такой особенный?
– Потанцуем? – спросил он, поднявшись с места и протянув мне открытую ладонь.
Я взяла его за руку и поднялась с места. Винстон поставил пластинку на проигрыватель. Услышав музыку, что вдруг начала играть, я будто оживилась и теперь мне хотелось танцевать ещё больше.
– Это твоя любимая песня? – едва не вскрикнула я. Винстон обнял меня обеими руками за талию, притянув к себе ещё ближе.
– Вообще-то я полюбил эту песню из-за тебя, – он выдохнул слова мне в губы, а затем поцеловал. Боже мой, один поцелуй слаще другого.
– Подожди, это как? – я первая отстранилась от его губ и удивленно посмотрела на парня, которого моё недоумение лишь забавляло.
– Это было ещё в средней школе. Ты тогда только перешла из младшей школы и была новенькой. Пришла в школу в странных желтых колготках и жёлтом пальто. На улице был сильный дождь, а тучи заняли весь небосклон. Кажется, ты светилась тогда на всю школу, заменяя само солнце. У тебя было хорошее настроение вначале дня, а под конец дня ты чего-то подупала духом…
– Каспер Харрис поставил мне подножку на физкультуре и обозвал глупым цыплёнком, – я перебила Винстона, лишь чтобы дополнить историю. Я тоже очень хорошо помнила этот день, но совершенно позабыла, был ли Винстон в моем воспоминание об этом дне.
– Ты потеряла свой шарф в школьном коридоре. Я поднял его. Думал сначала, догнать тебя, но, понимаешь, у меня тогда уже был некий статус, я не мог погнаться за тобой. Ты ведь тогда была такой малявкой, – он провел пальцем по моему носу. Я улыбнулась. Теперь мне было совсем не обидно. Всё это в прошлом.