- Ладно, - сказала я, в конце концов, и отошла от окна.
Набросив на плечи кардиган, я спустилась вниз. Мама уже была в своей комнате. Через приоткрытые двери я сумела заметиит, как она уснула прямо с книгой в руках. Выключив в её комнате свет, я вышла на улицу.
Снаружи оказалось прохладнее, чем я могла предполагать. Натянув рукава и сложив руки впереди, я вышла на задний двор, куда выходили окна моего дома. Куда выходили окна комнаты Винстона. Весьма удобная позиция. Ни моя мама, ни родители Винстона не могли видеть нас с этой позиции. Было довольно таки темно, но я сразу же узнала приближающуюся ко мне фигуру Винстона. Он двигался довольно быстро, и движения его показались мне несколько резкими.
- Я не думал, что ты способна так низко опуститься, - произнес парень, прежде чем подошел ко мне вплотную.
- О чем ты говоришь? – я была в недоумение. Он застал меня врасплох.
- Ты рассказала отцу Бренды о том, что она спит с мистером Миллером? Зачем ты это сделала? – Винстон незаметно для себя начал кричать, от чего я вся буквально содрогнулась.
- Я… Я… Я не делала этого, - я опустила голову вниз и бормотала под нос слова, что навряд ли доходили до Винстона. Хотя, предполагаю, если бы я их прокричала, они всё равно остались бы неуслышанными парнем, настолько он был зол на меня.
- Зачем ты сделала это? – парень схватил меня за плечи. Так крепко уцепился, что мне стало больно.
Я мотала отрицательно головой, одновременно пытаясь найти себе хотя бы одно оправдание, потому что в голову вовремя пришло осознание того, что я всё-таки сделала это. День Благодарения, церква, голос по ту сторону стены. Кажется, там всё же был отец Бренды. Как же я могла позабыть о том, что он священник?
- Я люблю тебя! – неожиданно для самой себя выкрикнула я. Винстон на миг застыл с каменным выражением лица, выражающим чистейшее удивление. Его хватка ослабла, пока руки не опустились, вернув мне свободу. А затем его выражение сменилось безразличием, которое я могла наблюдать лишь в своих самых кошмарных снах.
- Так не люби, - сказал он, будто это было так очевидно.
Я усмехнулась. Глупый Винстон, разве тебя можно разлюбить? Чего стоит только твоя улыбка. А твои глаза… Когда я заглядывала в них, то видела причину для того, чтобы жить. Сотни причин, умещающиеся всего в одном человеке. Разве можно разлюбить тебя, Винстон, когда ты представляешь собой одно совершенство? Разлюбить тебя, это как разлюбить жизнь и стать привидением, плывущем навстречу неизбежности. Разлюбить тебя, это возненавидеть себя. Ещё больше, чем раньше.
- Не хочу, - пожав плечами, ответила я. Затем залилась громким истерическим смехом, после которого последовали горькие слезы.
- Я ненавижу тебя, - произнес Винстон, прежде чем уйти, оставив меня одну. В этот раз совсем одну и надолго. В его голосе не было злости, присущей людям, выпускалющим пулю, назначенную прямо в сердце. Он стрельнул невпопад.
С этого момента моя жизнь превратилась в ад.
В понедельник я, как обычно, приехала в школу на велосипеде. Лишь проходя через стоянку к главному входу, стала ощущать на себе пристальные взгляды учеников. Когда я проходила мимо, абсолютно каждый либо замолкал, либо переводил непринужденную беседу в шепот. Я старалась убедить себя в том, что мне это лишь казалось, но, к сожалению, едва ли не в первый раз мой внутренний голос, что время от времени обрел привычку угнетать, не ошибался.
На шкафчике по-прежнему красовалась надпись «Лузер», написанная большими красными буквами, как ещё одно напоминание о том, кем я на самом деле была. К тому же, кто-то дописал туда и моё имя. Видимо, чтобы никто не забыл, кто именно был тем самым лузером.
Первым в тот день был урок литературы. На месте мистера Миллера был учитель на смену, мистер Льюис, который сразу же вначале урока вызвал меня в центр класса. Взяв меня за плечи, он торжественно поздравил меня со вторым местом, что я «выборола» на олимпиаде. Никто кроме мистера Льюиса не стал мне аплодировать, что оказалось настолько унизительно, что мне хотелось провалиться под землю в ту же секунду.
Целый день я провела под пристальными взглядами и шепотами учеников, которые к тому же сохраняли дистанцию, когда я проходила по коридору мимо них. Я старалась не обращать на это внимания, но всё же это давило.
Во время обеденного перерыва я обрадовалась возможности встретится с Майком и поговорить хотя бы с одним адекватным человеком в стенах этого здания. Взяв себе бургер с колой, я почти уверенной походкой направлялась к столику, что ранее был нашим с Майком. За ним уже сидела компашка, состоящего из моего дорогого друга, Алека и Каспера, над которыми мы с Майком часто смеялись. Я была искренне удивлена увидеть его среди этой компании.