– Внешность обманчива, знаешь ли. Я живу на самой окраине города, и, да, за моим домом лес. А ещё скажу тебе по секрету, в Аризоне бывает снег, – последнее предложение я зловеще прошептала, будто действительно поведала парню страшную тайну.
– Что? Правда? – глаза Шона расширились, он прикрыл рот рукой от наигранного удивления. Я засмеялась в ответ.
Затем мы говорили ещё десять минут о какой-то бессмыслице, пока не умолкли оба. Я мотала ногами, которые не доставали до земли. Шон задумчиво смотрел вперед. И я даже не могла предположить, о чем он думал, хоть особого интереса это и не вызывало. Я думала в это время о своем.
– Ты классная, Тиффани, – неожиданно произнес Шон. Он так долго думал об этом? Я ничего ему не ответила, оказавшись в ступоре. Я даже и не знала, что нужно было отвечать в подобных ситуациях. Я вроде как не привыкла к комплиментам. – Когда буду в Аризоне, обязательно наберу тебя. Ты придешь на мой концерт? – я чувствовала прожигающий меня насквозь взгляд Шона.
– Конечно, приду, – я легонько ударила парня в плечо. Не знаю, зачем сделала это, но, чёрт побери, сделала. Он лишь улыбнулся в ответ и приобнял меня за плечи. Это было несколько неловко особенно после того, что он сказал. К счастью, это длилось не долго. Из гостиницы вышла мама. Незнакомый мужчина помогал ей нести оба чемодана. Я быстро сбросила руку Шона и отодвинулась, будто мы занимались чем-то более непристойным, и я опасалась реакции матери.
– Тиффани, я тебе звонила. Где твой телефон? – спросила мама, окинув небрежным взглядом Шона.
– Он в чемодане. Я его ещё вчера туда положила…
– А вот и такси, – вскрикнула мама, когда напротив остановился жёлтый автомобиль. Я лишь закатила глаза. У этой женщины напрочь отсутствовало умение слушать.
Мужчина, который помог маме нести чемоданы, погрузил их в багажник машины. Я быстро попрощалась с Шоном, дала ему прощальную пятерню и на этом всё. К чему были сантименты? Мы, конечно, неплохо сдружились, но не могла же я ревностно плакать из-за разлуки с ним. В любом случае мы оба знали, что это не могло продлится дольше недели.
– Пока, – прошептала я, прежде чем сесть в машину и уехать навсегда из его жизни.
Время с этого момента проходило неимоверно быстро. Мне не было жаль уезжает из того города. Я ничего не оставляла в нем и ничего не забирала. Это был просто промежуток моей жизни. Если бы я смогла вырезать его, то в общей сложности, это ничего бы не изменило.
Уже в аэропорту в Аризоне, мне не сиделось на месте. Я шла быстрым шагом, постоянно подгоняя маму. Она лишь смеялась, но не ругала меня. После того, что случилось, она стала менее строга ко мне. Хотя, мама и до этого не отличалась особой строгостью, но тогда она перестала вообще меня ругать. С одной стороны, какого ребёнка может не радовать, что его родитель ни за что его не ругает? Но с другой стороны, это напоминало о том, что случилось. То есть, если бы я не пережила передозировку наркотиками, всё было бы иначе. И осознание этого угнетало.
В Аризоне оказалось ещё жарче, чем в Калифорнии. Когда мы ехали в такси, я просто высунула голову в окно и разрешила ветру путать волосы. Мама терпеливо попросила не делать этого, так как я могла простудиться, но я ответила, что всё в порядке. Таксист поддержал меня.
– В такую жару иначе невозможно, – сказал он. Я была благодарна ему за то, что он стал на мою сторону. В конце концов, когда мы повернули, и ветер начал дуть мне в затылок, и все волосы оказались во рту, я вернулась в прежнее положение. Мама довольно улыбнулась. Действительно, она ведь добилась того, чего хотела.
Таксист помог нам с чемоданами, вынув их из багажника. Мама расплачивалась, а я таки не могла стоять на месте. То и дело поглядывала в сторону дома Винстона.
За прошедшую неделю я не связывалась ни с Винстоном, ни с Майком или Ларой. Предусмотрительно попросила их не звонить мне, чтобы у меня было время отгородиться от прежней жизни и забыть о своем существовании. Это было странная просьба, но я рада, что они прислушались к ней.
– Мам, можно я… – я уже начала чуть ли не подпрыгивать на месте от нетерпения. Сложив руки, сделала настолько жалостливый вид, что кот из «Шрека» мог мне позавидовать.
– Боже мой, иди уже, – сказала мама. Я радостно подпрыгнула на месте. Обняв её, я быстро рванула к дому Винстона. Да, именно рванула. Я бежала, сломя ноги, пока не оказалась у ворот его дома. Они были открыты, как всегда. Наша улица была одной из самых безопасных в городе, поэтому ворота здесь у каждого всегда были открыты. Хотя, знаете ли, во многих фильмах именно на самые тихие улицы неожиданно пробирались воры и обчищали дома один за другим. Взять же тот же банальный пример – «Один дома». Но нет, здесь все оставались такими беспечными, что оставляли и входные двери порой открытыми.