Но разве могла она сбежать теперь?
Нет, только не из объятий Дерека.
Он прав, он ее не потеряет, а она — не потеряет его.
У нее теперь тоже есть свое собственное «всегда и навечно».
========== Эллен/Джейк Райли. ToTheBone/Containment. ==========
Ей было плевать на все, когда она впервые увидела Джейка Райли.
Буквально плевать — у нее все равно больше не было причин ни бороться с медленно убивающей ее анорексией, ни тем более остерегаться вируса, поражающего один город за другим: медленно, но верно пожирающего всю страну.
Ее отец, сестра, ее мачеха, ее мать и подружка ее матери — они были мертвы, все они.
Они умерли еще до того, как Эллен вернулась домой.
Все, что ей досталось — это урна с прахом, который не факт что принадлежал ее родным, да горсточка личных вещей, снятых непосредственно с их тел: перстень отца, кулон сестры, обручалка мачехи, цепочка матери…
— Мне жаль, — глухо пробормотал Джейк Райли, вручая ей пакет с личными вещами и одну-единственную урну. — Здесь прах… Нет времени упаковывать каждый отдельно, нет времени даже разбираться, чей он, просто… Нужно иметь хоть что-то, чтобы отдать последние почести. Я понимаю это, и я… Я подумал, что тебе это нужно.
— Понимаешь? — высоким, ломким голосом переспросила его тогда Эллен. — Ни хрена ты не понимаешь, понял? Принес мне кучу золы, кучу чужих сожженных костей, и делаешь вид, что это должно меня утешить!
— У меня нет ничего другого, — просто, тихо сказал Джейк Райли, и ком в горле Эллен вырвался наружу сдавленным рыданием. Пока она плакала, Джейк Райли осторожно обнимал ее хрупкий стан, позволяя прятать изможденное, искаженное страданиями лицо у себя на груди, а когда слезы иссякли, он не стал травить ей душу пустыми словами утешения.
— Если я буду тебе нужен, ты всегда найдешь меня на улицах, — сказал он на прощанье. — или в крематории.
Только после того, как он ушел, Эллен осознала — он в самом деле п о н и м, а л — это он был тем, кто сжигал бесконечные тела зараженных и бережно собирал скорбные свертки с личными вещами для близких умерших.
Он понимал гораздо больше, чем ему хотелось бы.
Ей не стоило быть с ним столь резкой — но извиняться было уже поздно.
Может быть, в другой раз — если они снова встретятся.
*
Мысли о Джейке Райли не преследовали ее неотступно, нет.
Ее терзали мысли об отце, о сестре, о мачехе. О матери. О том, чего она не успела сказать, и чего никогда уже не скажет.
Но Джейк Райли и его усталые глаза — да, порой она думала о нем.
О том, как он выживает в этом аду, в этом новом мире, где не осталось ничего, кроме смерти, и о том, как он пытается помочь выжить другим.
Даже ей — когда принес ей вещи погибших близких…
Нет, она не искала его на улицах специально, но в конце-концов мысли о том, что даже в такие страшные времена есть смысл бороться, появились в ее голове именно благодаря воспоминаниям о том, как Джейк Райли смотрел на нее — с невероятным упрямством в темных глазах. Упрямством человека, которого не сломить.
— Хочешь стать волонтером? Серьезно?.. — он даже не попытался спрятать усмешку, когда Эллен предстала перед ним со своим заявлением. — Да тебя же малейшим порывом ветра сдует.
— Не сдует, если ты дашь мне бронежилет и дубинку, — возразила Эллен, тщательно сохраняя серьезность, хотя хотелось улыбнуться в ответ.
Интересно, знает ли Джейк Райли, как заразительна его улыбка?
— Придется ходить с тобой в патруль самому, — заключает Джейк. — Мало ли, вдруг и вправду ветер… А бронежилеты у нас на вес золота.
Эллен знает, что он присматривает за ней, и Эллен ему за это благодарна.
Она тоже пытается за ним присматривать. Джейк Райли — невероятно сильный духом, но и ему порой нужен кто-то, кто положит руку ему на плечо в момент отчаяния.
Иногда, когда ему приходится проводить в крематории целые сутки, он становится бледной тенью самого себя: жизнерадостного, забавного Джейка с вечной дурацкой улыбочкой, от которой у Эллен неизменно теплеет внутри.
Джейк — тот, кто снова научил ее смеяться, верить, дышать полной грудью, любить жизнь.
Джейк — тот, кто бережно сжимал ее тонкие пальцы в своих больших ладонях и обещал, что все будет хорошо. И она верила.
И в моменты, когда он обхватывал голову руками и надолго замирал в этой скорбной позе, раздираемый печалью о десятках и сотнях, тысячах погибших, Эллен была рядом, с чашкой горячего чая и объятиями наготове.
Может, это было и глупо, но она вновь ощущала себя живой среди этого бала смерти — благодаря Джейку и тому, что была нужна ему.
Может, это и было глупо — но это делало ее счастливой.
Это ее спасло.
========== Кай Паркер/Эллисон Арджент. TVD/TW. ==========
[Действие во вселенной Дневников Вампира, Эллисон охотится на еретиков и возглавляющего их Кая]
Кляп больно врезается в уголки рта, и Эллисон яростно мычит, когда мужская ладонь небрежно треплет ей волосы.
Она крепко-накрепко привязана к стулу — даже пальцем не шевельнешь.
Похититель постарался на славу, она знает эти узлы. Вязать такие же ее учил Джерард — из них не вывернешься.
— Ты следила за мной.
Мужчина стоит за ее спиной, он говорит негромко, но звук его голоса заполняет собою все подвальное помещение, где он держит ее. Этот голос, кажется, вытесняет даже воздух.
По телу невольно бегут мурашки — это вообще нормально, испытывать возбуждение в такой ситуации?
Шансы выжить у нее, честно говоря, минимальны — Эллисон это прекрасно понимает.
— А я, знаешь ли, следил за тобой.
Мужчина склоняется ниже, и его дыхание опаляет ей затылок и шею.
Эллисон зажмуривается на мгновение-другое: ей нужно держать голову ясной, ей нужно оставаться хладнокровной, ей нужно придумать что-то, чтобы выпутаться из этой переделки.
— Мне, признаться, даже нравится мысль о том, что за мной кто-то наблюдает. Это заводит… — шепчет мужчина. — А что насчет тебя, Эллисон?
Она, конечно же, не может ответить — у нее во рту кляп.
А если бы его и не было, то что ей стоило бы сказать?
Пожалуй, ей стоило бы рассыпаться в угрозах и обещаниях скорой смерти, но уж никак не совершать провокационные и неуместные признания.
— Я знаю, кто ты, и зачем ты явилась в Мистик-Фоллз, — мужчина выпрямляется и обходит ее так, что теперь он стоит перед ней.
И, на самом деле, он не совсем и мужчина в том смысле, что он очень молод: едва ли намного старше, чем сама Эллисон. Парень, вот как стоит его называть.
Вот только этот парень — самое смертоносное и опасное дерьмо, которое встречалось ей в жизни за всю ее пока еще недолгую карьеру охотника на нечисть.
Он — еретик.
Ведьмак, обращенный в вампира, плюс социопатические и маниакальные наклонности — этот безумец был не просто исчадием ада, он сам являлся адом.
Эллисон собиралась убить его, но слишком долго медлила. Слишком долго наблюдала. Слишком долго пыталась разгадать его феномен и, черт побери, увлеклась настолько, что он обыграл ее и поймал ее первым.
Теперь ей придется заплатить за это жизнью.
— Ты убила Мэри-Луиз и Бо, — продолжил свой монолог лидер еретиков. — Это ничего, к слову. Они все равно мне не особенно нравились, но… Они ведь были моими людьми. Я должен отомстить — иначе прочие не поймут. Но, знаешь, Эллисон… Я совсем не хочу убивать тебя.
Эллисон могла бы купиться на этот мягкий тон, на этот участливый взгляд — но только если б она была наивной дурочкой.
А она не такая.
Она знает, кто такой Кай Паркер, и знает о его методах решения проблем.
Она глядит ему в глаза, упрямо вздергивая подбородок — он не дождется от нее проявления слабости, она не станет его умолять. Если суждено умереть, то так тому и быть — она каждый день готова умереть, потому что такова ее жизнь, жизнь охотницы. Джерард научил ее принимать это как данность, и она в этом преуспела.
И, наверное, от Джерарда ей досталась и эта безумная, разрушительная тяга к чужой тьме.