– Красная женщина.
– Прости, Санса, я не понимаю тебя.
Напряжение Пересмешника повисло в воздухе, едва она вспомнила о жрице.
– Мелиссандра вернула к жизни моего брата. После изгнания из Винтерфелла я направила ее в этот гостеприимный замок. Не думала, что она понадобиться именно для воскрешения Робина, но теперь я готова просить ее вернуть к жизни мальчишку.
– Любовь моя, – Бейлиш, казалось, занервничал еще больше после озвученного плана. Его взгляд метался по комнате. – Вы не подумали о том, что будет, если ей это удастся?
– Я подумала о другом, – совершенно спокойная, девушка присела на край дубового стола.
– И о чем же, позвольте узнать?
– Если у нее не получится, мне будет чем порадовать Бриенну, – ледяная ненависть в ее взгляде смешалась с чем-то сродни мечтательности, когда жестокие слова срывались с губ. – Я разрешу тартской деве казнить женщину, непосредственным образом виновную в смерти Ренли Баратеона.
Если у Петира оставались какие-либо сомнения в ее идее, то он умолчал о них. Выбрав тактику невмешательства, он не присутствовал при разговоре между Королевой Севера и жрицей красного бога. Как не присутствовал и при беседе Сансы с Бриенной. Старк не посчитала нужным говорить ему о том, что пообещала Мелиссандре место возле себя в случае успеха. Но о неожиданной просьбе, последовавшей от Тарт, просто не могла умолчать. Быть может потому, что хотела быть первой, от кого он узнает о союзе Бриндена Черной Рыбы и Сапфировой девы, на который она с легким сердцем дала согласие.
В том, что боги имеют скверное чувство юмора, Санса убедилась на следующий день, когда расстроенная служительница Владыки Света признала свою бесполезность. Заходя в комнату, в которой Мелиссандра проводила обряд над Арреном, Леди Севера провела равнодушным взглядом по телу Робина. Уверенная в своей безопасности, так как в помещении присутствовали только трое, она не считала нужным притворяться. Оборачиваясь к верной Леди-рыцарю, она небрежно кивнула в сторону жрицы.
– Она твоя.
Месть оказалась свадебным подарком волчицы, набирающей вес в этой сумасшедшей игре престолов. Несмотря на мрачное удовлетворение, излучаемое Бриенной, Старк от всей души надеялась, что женщина-воин будет счастлива в Риверране. Хранительница Севера ни словом, ни жестом не выказала удивления от того, с какой жестокостью Тарт отомстила жрице. Она позволила ей насадить голову красной женщины на пику и установить ее на стене, а так же сжечь тело, будто бы в насмешку над самим красным богом.
А когда вечером этого же дня в Лунные Врата прибыли Лорды Долины, она вышла встречать их вместе с супругом. Облаченная в траурный черный, она вновь надела на себя лживую маску. Обводя покрасневшими глазами гостей замка, волчица наткнулась на неверящий взгляд Уэйнвуд, в котором сквозила неприкрытая неприязнь. Действуя на опережение, Санса измученно улыбнулась, спускаясь навстречу пожилой женщине.
– Леди Анья! – Облегчение, сквозившее в голосе девушки, способно было растопить любой лед. – Я так рада видеть вас!
– Леди Санса, – в голосе почтенной старушки сквозило негодование, – объясните мне, как вас угораздило стать Леди Бейлиш, и как вы допустили трагедию, потрясшую нас своей чудовищностью?
Из-под припущенных век Старк посмотрела на остальных Лордов Долины. Глубоко вздохнув, она закусила нижнюю губу, а потом будто бы справилась с собой.
– Вы ведь помните нашу прошлую встречу? Помните те чудовищные обстоятельства, что столкнули нас тогда? – Дождавшись утвердительного кивка, северянка продолжила. – Долгое время я считала свои чувства неуместными, но, наверное, уже тогда вы догадались, что сердце мое принадлежит единственному человеку, рискнувшему ради меня своей жизнью.
Как и прошлый раз, обвести Леди Уэйнвуд вокруг пальца оказалось делом не сложным. Разыграв перед прибывшими несчастную безутешную кузину, волчица вскоре приняла платок из рук сочувствующего Вэнса Корбрея и поспешила пригласить всех к ужину.
– Робин был болезненным мальчиком, вы все это знаете, – по пути в главный зал, она продолжила свой рассказ, отвечая на прозвучавшие вопросы. – Но когда в Лунных Вратах появилась Леди Мормонт, он словно преобразился. Об этом вам скажет кто угодно в замке. Видят боги, когда я получила от мужа письмо, в котором он спешил поделиться со мной радостью и надеждами на то, что детские игры могут перерасти в союз, я была так счастлива! Лианна крепкая девочка, она скоро расцветет. Все мои мысли были о том, что она могла бы подарить моему кузену крепкое потомство, но… – снова вспомнив о смерти мальчишки, Санса не смогла удержать слез, застлавших синие глаза.
За ужином, Леди Бейлиш продолжила общение с советом Лордов Долины. Рассказывая о характерной медведице, она делилась с ними всем, что знала сама. Когда же разговор перешел к прямому обсуждению возможного наказания для девочки, пташка ахнула и стремительно побледнела, услышав слово «казнь».
– Не собираетесь же вы всерьез казнить ребенка?
– Она глава дома и должна отвечать за свои действия. К тому же Леди Мормонт всегда сама хотела к себе серьезного отношения, – твердо заявил Корбрей.
– Она ребенок, – мягко возразила северянка.
Проследив за тем, чтобы все гости были расположены в уютных протопленных покоях, Королева Севера устало повела плечами и потерла переносицу. Вернувшись в собственные покои, она позволила Бейлишу снять с себя плащ. Распуская заплетенную с утра косу, она сидела перед зеркалом и думала о предстоящем суде, когда до нее донесся вкрадчивый голос супруга.
– Санса, я восхищен. Всего пара фраз и старуха поверила вам.
– Бросьте, Петир, – усмехнувшись, Старк в отражении поймала взгляд мужчины. – Оба мы знаем, что это всего лишь ложь.
– Ложь - ваши трогательные слова о любви ко мне? – Подойдя вплотную к креслу, в котором она сидела, он провел пальцами по тонкой шее. – Или ложь - ваша забота о судьбе Лианны?
– Ложь - то, чем мы попотчевали их. Ложь и борское золотое, – опустив свою ладонь поверх его руки, девушка не сдержала торжествующей улыбки. – Не ваш ли это урок, любовь моя?
На суде девочка не стала отпираться или отмалчиваться. Каменной статуей застыв напротив судей, она спокойно признавала, что действительно повела себя слишком опрометчиво, упросив Робина проехаться верхом. Так же она не отнекивалась от того, что лошадь понесло именно из-за ее вскрика во время неуместной во время езды верхом игры. Она говорила, что ей искренне жаль, что понимает – сожалениями ничего не исправишь. Склоняя голову перед Лордами Долины, медведица готова была вынести любую кару. Но судьи молчали, и тогда слово взяла Старк, которой было разрешено присутствие на процессе. Именно она предложила ссылку вместо казни, именно она по доброте душевной вновь напоминала, что перед ними всего лишь ребенок, что отбирать у рода земли и надежду на потомков слишком жестоко. Она давила на то, что произошедшая трагедия была ужасной случайностью, а никак не злым умыслом. Окончательно растрогало старых дураков то, как Старк со слезами на глазах просила судей представить себе, что было бы, если бы у этих детей все сложилось. Тогда Мормонт стала бы Аррен, тогда она была бы их Миледи.
В итоге Лианну решено было сослать в Миэрин к Джораху. Владение Медвежьим островом сохранялось за их потомками, если таковые будут. В остальное же время остров переходил под протекторат дома Старков, а именно был закреплен за Брандоном.
Что до Долины, Лордам понадобился месяц на то, чтобы прийти к общему мнению касаемо того, кто должен стать ее правителем. Некоторые голосовали за Анью Уэйнвуд, некоторые за Бенедара Белмора, Хортона Редфорта и Вэнса Корбрея, но большинство из них признавало, какой вклад в развитие этих земель внес бывший Лорд-Протектор. Их впечатлили изменения в Лунных Вратах, ставших теперь не только самым надежным замком, но и целым произведением искусства. Главы домов прекрасно знали о таланте Бейлиша доставать деньги из ниоткуда. До них дошли слухи о том, как быстро восстанавливали Ров Кейлин, и о том, что Харренхолл преображался до неузнаваемости, снова становясь центром одних из самых лакомых земель во всем Вестеросе. Не сумевшие выбрать кого-то из своих, они оказалась разобщены и слабы. Сыграв на слабостях каждого из них, Пересмешник в итоге стал полноправным Лордом Долины.