Потом офицеры приступили к обсуждению плана предстоящей атаки на противника.
– Внимание! – чуть повысил голос Лосев. – Послушаем сначала штурмана. Вадим Григорьевич, тебе слово.
Лобанов, прикреплял карту к доске:
– Да, Александр Иванович, сейчас.
– Так, Шакшин, Рукоделов, разговоры закончили! Сюда внимание, – сделал замечание Лосев командиру третьей боевой части и командиру ракетного дивизиона (те шептались).
Прошло несколько секунд, штурман закончил с приготовлениями:
– Мы находимся вот здесь, – он указал карандашом на кружок с точкой посередине. – Это наше обсервованное местоположение. Ближайшая группа кораблей противника находится здесь, если она не изменила курс и скорость со времени получения последних данных. До неё примерно триста шестьдесят миль. Вот наш путь. Здесь нам пару узлов добавляло тёплое течение, с ним мы прошли над Императорским хребтом, и вот тут запланирован поворот на сорок пять градусов…
Штурман вёл карандаш вдоль линии, обозначавшей намеченный путь подлодки, почти касаясь карты. Все внимательно следили за его рукой.
– …так, чтобы пройти вдоль Гавайского архипелага и на безопасном отдалении от него. Теперь наша задача поменялась. Мы забираем чуть к северу, на пятнадцать градусов и на малом ходу пытаемся обнаружить «скатом» движущийся ордер. Найдя цель, сближаемся, используя течения, до дистанции выстрела торпедным и ракетным оружием. Наносим удар – после этого совершаем манёвр уклонения, удаляемся на тридцать миль, встаём на начальный курс сто восемьдесят и идём к Гавайям, для нанесения второго удара.
– Значит, смотрите, – прервал командир штурмана, вставая, – почему я предполагаю действовать так. Зименко, между нами была дискуссия, да? Смотри. Мы имеем течение. Здесь оно раздваивается. Два рукава. Мы сейчас идём в северном рукаве.
– Аляскинское течение, – уточнил Лобанов.
– Да. Второй рукав отделился чуть раньше. Он загибается вот так и проходит между Императорским хребтом и Гавайями. Он с запада обтекает Гавайи. Поэтому мы можем просто лечь в дрейф. Когда дойдём до этого течения…
– Калифорнийское течение называется, – вновь уточнил штурман.
– Да, Вадим, но не перебивай. Когда дойдём до него, то ляжем в дрейф. На крайняк, пойдём в тихом режиме и атакуем с юга. А если бы мы шли с севера, то попали бы в противоход другому тёплому течению. Понял да, Зименко? И ещё. Если бы мы атаковали по твоему плану, то не могли бы использовать течения – оно вообще работало бы против нас. Тогда или уходить на запад, к Америке, или плыть против течения. Продолжай, Вадим Григорьевич.
– Да. Только уточню немного. Северо-Тихоокеанское течение, в котором мы пока находимся, медленное, до полуметра в секунду, не более. Калифорнийское, огибающее Гавайи, чуть пошустрее, но сильно поверхностное. Если его использовать, то придётся держаться не глубже пятидесяти-семидесяти метров. В принципе, метеорологические условия это позволяют пока, но это очень условное «пока». Связи с нашими спутниками нет, но БЧ-4 во главе с капитаном третьего ранга Шабалиным Артёмом Максимовичем таки предоставила нам сводку с постороннего спутника. К сведению её принять можно, хотя и с некоторыми ограничениями. Когда мы сейчас всплывали, все почувствовали качку, да? В районе нашей предполагаемой атаки тоже будет штормить, правда, не с такой силой. Волнение моря ожидается шесть-семь баллов, облачность до восьми-девяти баллов, а сила ветра не более семи баллов; штормовой циклон идёт навстречу нам, то есть с востока. Направление ветра, кстати, в районе предполагаемой атаки будет тоже восточным. Вот основные сведения от БЧ-1.
– Спасибо, Вадим Григорьевич, – поблагодарил Лосев штурмана. – Как видите, товарищи офицеры, погода нам на руку. Облачность сковывает возможности авиации и орбитальных аппаратов противника, волнение моря затрудняют противолодочникам гидролокацию. Хотя для нас тоже есть препятствия. И тут на БЧ-7 особая ответственность. Синицын, Гуревич, слышите? Вы должны показать всё, что можете. Из аппаратуры тоже выдавливайте все возможности.
Командир БЧ-7 Синицын и его помощник Гуревич понятливо кивали Лосеву. Оба офицера были весьма опытными. Синицын Андрей Андреевич, получивший звание капитан третьего ранга накануне похода, имел боевую награду за отлично выполненную работу на специальном задании и собирался вскоре поступать в Военно-морскую академию. Старший лейтенант Давид Гуревич служил прежде на подводной лодке проекта 955 «Борей»: спокойный, сосредоточенный, он рассматривался всеми как будущий командир БЧ-7, который сменит Синицына.