После нескольких ударов оно все покрылось паутиной трещин. А потом вовсе вывалилось.
- Заводи! Мы едем жечь кабаааааааааак! - орал, брызжа слюной в лицо Вика, Чарли.
- Ладно, ладно, сядь, сядь, ща едем! - сдался Вик и оттолкнул от себя Чарли, кинул детонатор в бардачок, завёл движок.
Вик вжал газ и машина рванула.
Бен, выползавший в выбитое окно, выпал из машины и застонал.
На его счастье Вик забыл где газ и стал давить на всё подряд. Тачка рывками поползла по улице.
Бен встал, побежал и с заплетающимся языком пытался докричаться до уезжающих приятелей.
- Кабак! - заорал Чарли, указывая Вику на хилое, собранное из ржавых кровельных листов здание.
Вывеска светила моргая.
И, по мнению Чарли, там было: "взорви меня". На деле " Пивная 24".
Вик опять перепутал педали, и вместо торможения тачка с грохотом вмазалась в пивную.
Оттуда выскочила пожилая женщина. Но для Чарли её гневная серенада звучала как кудахтанье.
Он оттолкнул искореженную дверь. Выскочил из тачки.
Шатаясь, подошёл к женщине, которая не переставала кудахтать. Сосредоточился и влепил куропатке. Так, что она плюхнулась лицом в лужу.
Бен вмиг догнал товарищей ,и принялся бегать кругами, и бубнить.
- Бен, друже, выкладывай наш таротил в эту пивную, - тяжело дыша, сказал Чарли, поймав Бена.
Бен выпрямился, отдал честь, и с пионерским энтузиазмом стал доставать из багажника, и вносить спортивные сумки, хлопая дверью пивной.
- Стой! Кажется... Красная с деньгами! - крикнул Вик, выполз из тачки и выхватил красную сумку у Бена.
Спустя час всё было готово.
И троица принялась искать детонатор. Бен ползал по асфальту, вынюхивал его. Чарли заполз в багажник с фонариком. Вик пытался держать равновесие, но неизбежно Земля подводила его.
- Долбаная планета, - кричал Вик, - хочу на другую, эта - просто отстой!
После безуспешных поисков все вместе старались выстроить хронологию событий. Но Вик никак не мог вспомнить, где детонатор.
А Бен нашёл у себя в куртке завалявшуюся закладку.
Забыв как её принимать, просто сожрал вместе с пакетиком.
Остаток ночи Вик ходил по улице и орал:
- Где детонатор!?
В итоге ребята утомились. Вик вернулся к тачке, и все упали спать.
07:00
Есть такое выражение. “Чувствуешь боль? Радуйся! Ты ещё жив!”
Радости у Нисмо было много. Её трясло, всё тело в жару и поту. Руку, как и ноги, она не чувствовала. А боль в спине такая сильная, что сидящая рядом докторша заебалась колоть обезболивающие и успокоительное заодно.
Девушку в тёмной бесплатной палате прикрепили к громоздкому аппарату, закачивающему пищу и выводящему... сами знаете что. Говно.
Нисмо заворочала глазами и, увидев, что одной руки не хватает, вся побелела. Раздалась фантомная боль. Докторша подбежала, успокаивая пациента.
Нисмо вырвало прямо себе за ворот.
Докторша, не скрывая отвращения, принялась усердно счищать блевотину холодной тряпкой.
В мрачную обшарпанную палату вошла женщина в строгом костюме. На её бейджике “Нира Гло”. Поправив очки, она начала:
- Здравствуйте, я от 6 участка департамента города. Следственный комитет просит вас пойти на сотрудничество и дать показания. Нас интересует кое-что связанное с вашим... братом.
Подкатил ком к горлу, Нисмо напряженно смотрела на женщину красными слезящимися глазами. Зажмурилась и слёзы потекли по щекам.
- Мне очень жаль, что так всё вышло, но поймите, информация бы очень помогла нам. И вам тоже, между прочем, - стояла на своём Нира.
У Ниры морщинистая кожа и белесые волосы. А улыбка такая, что в совокупности с остальным вызывает отвращение у многих.
Нисмо открыла глаза, они заблестели злобой. Превозмогая боль, заорала хриплым голосом:
- ВЫМЕТАЙСЯ К ЧЕРТУ! ЕДРИТЬ ТЕБЯ МАТЬ, ИДИ НАХРЕН, МРАЗЬ!
Нира кивнула и поспешила удалиться. Нисмо же, вопреки попыткам докторши, продолжала кричать. Успокоительное проседало и пришлось ввести усыпляющее, чтобы девушка не травмировала себя в попытках встать.
Хорошая доза отправила несчастную в затяжной больной сон.
Нира, мотая головой, вышла к коллегам. Они помрачнели.
- Если не раскроем это дело могут закрыть наш отдел к чёртикам, - занервничал парень в очках и свитере.
- От неё вряд ли чего добьешься в ближайшие дни, а другие торгаши успеют залечь, никого из них потом не достать, - обнадежила Нира, поправляя свои серебряные волосы.
В коридоре больницы пятеро сотрудников не находили себе места, всё соображая и соображая, как поступить. Лампы мерцали, веял сквозняк.