Негромко звякнули наручники — это Селчу оторвал руки от стола и прижал их к груди.
— Второй мотив — угроза Коррана разоблачить меня. А третий?
— «Лусанкия», — Навара помолчал. — В этом пункте у трибунала могут начаться расхождения во взглядах и жаркие споры. Если они решат, что ты предал своих, потому что тебе заплатила Империя, то без всяких колебаний признают тебя виновным. Все поймут, что произошло, и даже деталей спрашивать не будут. Но если решат, что ты поступил так, потому что тебя обработали в «Лусанкии», тогда им придется признать тебя невиновным. Ты не отвечаешь за действия, совершенные в практически невменяемом состоянии. Тогда тебя упекут в госпиталь и будут лечить, чтобы отпустить, когда ты будешь здоров. Тикхо уставился на ладони.
— А этого никогда не произойдет, — прошептал он едва слышно.
— Это твой кошмар. А их мучает, что какой-нибудь медицинский дроид покопается у тебя в мозгах и через пару недель объявит, что ты здоров. И им придется отпустить тебя на свободу, признав, что наша система судопроизводства — не самая совершенная в мире.
Селчу поднял голову. Навара помнил, как однажды подвыпивший Антиллес признался, что всегда поражается яркому цвету глаз алдераанца. Теперь тви'лекк понимал, о чем шла речь.
— Ты говоришь так, будто гадаешь по колоде сабакка.
— Все еще хуже, — Навара ткнул большим пальцем куда-то себе за спину, туда, где, как он надеялся, находилась внешняя стена. — В тот день, когда мы вернулись с Рилота, ребята из повстанческой армии Палпатина взорвали школу. Прошло уже тридцать шесть часов, а еще не отыскали всех тел. Некоторых уничтожило взрывом, некоторые просто исчезли, в точности, как Корран. Погибли и люди, и инородцы. Тот, кто взял на себя ответственность за взрыв, сообщил, что подобные акты будут продолжаться, пока не закончится позорный суд над невиновным и тебя не отпустят на свободу.
— Что за чушь? То ты демонстрируешь суду, что меня подставили, то утверждаешь, что имперцы сами признают, что я ни в чем не виноват? Что происходит, Навара?
— Это не суд, а сплошная показуха и расчет. Правительство демонстрирует, что в отличие от Империи действует гласно и открыто. С другой стороны, имперские агенты из кожи вон лезут, чтобы свидетельства против тебя выглядели сфабрикованными. Люди считают тебя жертвой во славу Альянса. Нелюди уже думают, что ты виновен, да еще и чуть ли не лично создал и распространил вирус… им не важно, что ты ни при чем.
Тикхо ударил ладонями по столу. Наручники лязгнули.
— Навара, тебе придется вызвать меня свидетелем! Я скажу, что я невиновен!
Тви'лекк сел на место.
— Ты опять разговаривал с Дириком Вессири? — обреченно спросил он.
— Он посещал меня, пока тебя и Веджа не было. Кроме Зимы, он — единственный. Он говорит, что убедился, что я не виноват.
— Рад за него, но ведь он тоже был в плену, значит, чувствует родство душ. У других такого не наблюдается.
— Ты — не человек, Империя презирала тебя. Ты твердо помнишь и можешь утверждать, что не был в плену? — запальчиво выкрикнул Тикхо.
Навара ответил не сразу. В свое время он присоединился к Альянсу, чтобы избавиться от тяжелого груза нечеловеческого происхождения. Он не был человеком, и в Империи с ним обращались соответственно. Ты — не человек, значит, ты третьесортный, отбраковка. Судьи игнорировали его возражения либо снимали их, не объясняя причин. Аибо говорили, что он понапрасну тратит время суда на не относящиеся к делу вопросы. Любой штурмовик мог потребовать у него документы, забрать его и засадить за решетку, просто избить — потому что он не человек. Страх прочно въелся в сознание, стал частью повседневности. А затем он пришел в Альянс. Нет, от страха он не избавился, просто научился его контролировать. Даже самое презренное существо должно знать, что такое свобода. И жажда мести…
— Да, я тоже был пленником Империи, капитан, но дело не в этом, а в том, что, если я вызову тебя свидетелем, прокурор раздавит тебя на перекрестном допросе.
— Каким образом?
— Пройдется по всей твоей жизни, посмеется над ней, — Навара прищурился так, что глаза совсем утонули в складках кожи. — Особо будет упирать на тот факт, что ты добровольно поступил в академию, что летал на ДИ-истребителях, и очень неплохо летал, между прочим. Она выскажет предположение, что твой так называемый разговор с семьей — заметь: секунда в секунду, когда был взорван — Алдераан, — происходил лишь потому, что ты знал, что планету должны уничтожить, и захотел попрощаться.
— Но это же… это… — Селчу на мгновение потерял дар речи. — Это нелепо.
— Это мы с тобой знаем, что это нелепо, но вокруг столько народа, которые в это поверят. Ты же был в музее Галактики, видел, как можно исказить факты. Так чему же ты удивляешься? Найдутся даже такие, что поверят, будто Император погиб, пытаясь уничтожить нашу Звезду Смерти. Им будет несложно поверить в самую последнюю гадость о тебе. Пойми, толпе нужен злодей, который понесет заслуженное наказание.
Навара протянул когтистые руки и сжал скованные запястья Селчу.
— Ты не помнишь проведенного в «Лусанкии» времени, но прокурор все перевернет так, что даже твоя амнезия покажется обдуманной ложью. А Эттик весьма неплохо умеет оперировать фактами. Она заставит тебя сказать то, что нужно ей. Если я тебя вызову, мы получим такой удар, что не сможем подняться.
Тикхо обмяк. Мгновение он сидел, покачиваясь взадвперед, потом вдруг вырвал руки из ладоней Навары. Синие глаза алдераанца блестели от слез.
— У нас ведь ничего нет? — спросил Тикхо. — Мы не можем ничего доказать? Правда?
Именно этого мгновения Навара боялся больше всего. Он очень хотел, чтобы оно настало, когда рядом окажется Ведж. У командира просто талант успокаивать.
— У нас есть показания о том, что все, что ты делал, было хорошо. Свистун и МЗ анализируют вирус, а у меня есть эксперты, которые подтвердят, что твои действия помогли смягчить удар. И мы все еще ищем Лая Нутку.
— То есть нам нужно чудо? Навара кивнул.
— Я бы не отказался от парочки, если у тебя есть они в запасе. Да, выиграть этот процесс практически невозможно, но мы — Проныры, забыл? Совершать невозможное — это лучше всего у нас получается.
Тикхо вытер щеки.
— Или умрем, — сказал он.
27
Ах, коммандер Антиллес, добро пожаловать! — Акбар поднялся, когда кореллианин вошел в его кабинет. — Приношу глубочайшие извинения за столь поспешный вызов, но время утекает, словно отлив.
— Я пришел, как только сумел, адмирал, — Ведж улыбнулся. — Должно быть, дело важное.
Разумеется, он забыл отрапортовать по уставу. Разумеется, Акбар притворился, что ничего этого не замечает.
— Так и есть. Вы первым из всех, кто не входит во временное правительство, услышите детали, — Акбар открыл рот, пытаясь изобразить самую близкую к человеческой улыбке гримасу и надеясь, что его гость почувствует себя непринужденней.
Одновременно он размышлял, нужно ли отдавать приказ «вольно» человеку, который забыл о стойке «смирно».
— Фракция «Ксукфра» с Тайферры согласилась послать нам значительное количество бакты. Ваша эскадрилья — кстати, они все вызваны и находятся в информационном карантине — должна встретить караван и сопроводить на Корускант.
— Ясно, — на лице Веджа нарисовалось подходящее случаю сумрачное выражение. — А нас не маловато для конвоя… из скольки?.. тридцати кораблей?
— Двадцати, — поправил его Акбар. — Корабли небольшие, не крупнее «Ската». На больших кораблях, к сожалению, не слишком вместительные трюмы, — он встопорщил плавники. — Придется полагаться на секретность и скорость передвижения. Это был не мой выбор. Да и переговоры о бакте — такое деликатное дело.
— То есть?
— Мы не ожидали, что ваш визит на Рилот сохранится в тайне, но новости распространились просто с пугающей быстротой. Очевидно, на Тайферре известно, что мы приобрели рилл на Рилоте. Некоторые тайферрианцы хотят совершенно отрезать нас от бакты, утверждая, что ваш визит был попыткой обойти их. Нам повезло, что голов попрохладнее оказалось больше, так что мы получили бакту, но очень мало. Ее едва хватит на то, чтобы поддерживать в больных жизнь. Если сработает комбинация с риллом, мы получим вдвое более эффективное лекарство против прежнего, но для полного избавления от вируса, повторяю, бакты не хватает.