— Нет.
Кто-то из пилотов прыснул.
Мордашка трагически повесил голову, постоял так, пережидая смех, потом взглянул на Антиллеса. Ведж хихикал, укрывшись за блокнотом — Вы это специально, командир? Чтобы я на своей шкуре прочувствовал, каково вам?
Ведж расплылся в ухмылке до ушей.
— Так я тебе и сказал.
Гарик опять помолчал, покусывая губу. Горько вздохнул.
— От всего сердца приношу глубочайшие извинения за все те случаи, когда не по делу открывал рот во время инструктажа. Пожалуйста, босс, простите меня. Мне действительно стыдно.
Кореллианская ухмылка сделалась откровенно злодейской.
— Ценю ваше признание, бревет-капитан, и принимаю извинения, но вынужден предупредить, что вы только начинаете страдать.
— Охотно вам верю, — Мордашка повернулся к Ларе. — Теперь что не так?
Блондинка изобразила, что ей тоже очень стыдно.
— Мы уже изменили протокол, — пояснила она. — За нами присматривают Проныры. И если мы не воспользуемся этим очень-очень опасным и умелым ресурсом.. .
Сохраняя маску беспристрастности, капитан Селчу жестом попросил Лару продолжать рассыпать комплименты.
— … с самого начала, то за дело вообще не стоит браться, Нам придется импровизировать.
— И снова она права, — Тикхо все-таки решил заговорить. — И по этому поводу мне в голову пришло несколько умных, надеюсь, мыслей. До или во время вторжения Призраки могут выбрать ключевые точки на зданиях комплекса и разместить там мишени. Инфракрасные метки, «маячки», что угодно, что могло бы дать нам наводку. И если все-таки потребуется поддержка с воздуха, ребята смогут нам дать весьма точные координаты для ударов. «Тридцать семь метров от метки номер три по курсу два-пять-пять…» По-моему, более чем достаточно даже для глупого астродроида — В этом есть смысл, — поддержал алдераанца Ведж. — Мордашка, ты еще не решил, каким образом распорядишься моим ресурсом?
— Я вообще не привык им пользоваться.
— Добро пожаловать в звездный флот, — Антиллес отложил блокнот и поднялся с места. — Привыкай думать как солдат, а не как пират. Ладно, народ, давайте дослушаем план Мордашки, потому что иначе не сумеем раскритиковать его в пух и прах и превратить в нечто осмысленное.
Яркий свет… все вокруг было розовато-оранжевое и сверкающее… яркий свет и разбудил Хрюка.
Воорт ничего не слышал и почти ничего не чувствовал — только респиратор, прилипший к рылу. Вспомнить, где он находится, удалось не сразу, а еще — почему большая часть чувств ему недоступна. Затем Хрюк открыл глаза.
Он уже несколько раз приходил в себя и тогда, как и сейчас, плавал в бактакамере. Вот почему все кажется розовым. За прозрачными стенками сквозь розоватооранжевое желе можно было разглядеть стерильный бокс, который на неопределенное время стал жилищем Воорта. Мед-техник, темноволосая женщина-человек приветливо помахала рукой; на лице ее появилась улыбка, которую люди характеризуют как «дерзкая и веселая». Один раз кто-то назвал ее «манящая». Хрюк знал, что мужские особи у людей не в силах противиться подобным гримасам. На гаморреанцев, впрочем, они тоже действовали — в его лице. Хрюка порадовало, что женщина старается приподнять ему настроение. Он помахал ей в ответ. Бакта была очень вязкая, движение получилось неуклюжим.
Что-то изменилось. Хрюк проверил окружение, события и обстоятельства, чтобы определить, что добавилось. Ничего. Он поменял вектор. Что убавилось?
Боль… Ах вот оно что! Ему больше не больно. Воорт сделал попытку разглядеть живот, который не так давно больше всего напоминал вулканический кратер, и увидел блестящую свежую кожу и небольшой шрам.
Хорошо. Значит, скоро его отпустят. Хрюк не скучал в вынужденном заключении, Он никогда не скучал. Всегда можно занять голову уравнениями и интегралами, решать навигационные или логические задачи тоже весьма увлекательно. Но не хватало общения с остальными, не хватало движения, и это начинало раздражать.
Снаружи камеры двигалось что-то еще. Хрюк подслеповато прищурился: кто-то входил в бокс, шел к камере, обступал со всех сторон… Призрачная эскадрилья! Пилоты радовались, их улыбки не были вымученными, как в прошлые посещения.
Медтех с дразнящей улыбкой опять помахала рукой пациенту. Хрюк посмотрел на нее, женщина указала наверх. Воорт поднял голову: люк камеры был открыт. Гаморреанец оттолкнулся обеими ногами и секунду спустя впервые за много дней с наслаждением сделал вдох без маски.
Ему помогли выбраться, поставили на ноги, обняли, протянули полотенце, завернули в больничный халат, и только потом он начал разбирать слова.
Мордашка говорил: — Прости за вторжение, но мы услышали, что сегодня откупоривают бочонок гаморреанской настойки…
Лара говорила: — Но, похоже, она скисла и превратилась в уксус..
Диа говорила: — И его заткнули пробкой…
Молодой деваронец, чьего имени Хрюк не знал, добавил: — Очень рад познакомиться. Мне крайне необходимо, чтобы вы меня убили. Видите ли, все остальные уже отказались…
Медтехник с дразнящей улыбкой сказала: — Избегайте по возможности резких движений, мускулатура живота еще не окрепла…
Иансон сказал: — Чтобы удостовериться, что ты запомнишь это маленькое приключение, мы приготовили тебе подарки. Конфеты со вкусом бакты. Выпивка со вкусом бакты. Сыр с тем же самым…
Шалла сказала: — Мы с Тайнером разработали для тебя инструкцию. Она называется «Как вовремя пригнуться».
Воорт саБинринг стирал с себя розовато-оранжевую слизь и негромко похрюкивал. Он был рад вернуться домой.
Третий звездный дождь расцветил холодное небо над северным полюсом Саффалора. Нескольким болидам удалось долететь до поверхности, остальные сгорели в атмосфере, оставив длинный огненный росчерк. А те, кому хватило массы, из метеоров стали метеоритами и выбили в плотном невозделанном грунте кратеры.
Правда, кое-кто спустился легко, воспользовавшись антигравитационными двигателями, хотя мягкой их посадку трудно было назвать; сначала приходилось уворачиваться от прочих «участников движения», а репу ль-соры включились метрах в двух над землей.
Но в эфире стояла тишина, никто не ругнулся, не охнул, не высказался, не прошелся по адресу менее ловкого соседа. Пилоты хранили молчание.
Трое летели на ДИ-перехватчиках, самых смертоносных кораблях из малого флота Империи, остальные предпочли «крестокрылы» с дополнительными топливными баками под плоскостями.
Мин Дойнос размышлял об опасности подобных проникновений на вражескую территорию. Они чересчур скучны, поэтому легко отвлекаешься по пустякам, и слишком опасны, поэтому с них можно и не вернуться. Бреющий полет сам по себе вовсе не так прост, как о нем принято думать. Конечно, сначала они полетят над тундрой, замерзшей землей и ледяными полями, но потом начнутся холмы, может даже попасться по дороге какой-нибудь завалящий горный хребет. Комлинки у всех отключены, вся надежда на сенсоры и собственную внимательность.
Мин Дойнос решил сделать ставку на радар. С ним проблем не возникнет. Раньше Мин был снайпером в специальном подразделении кореллианскоЙ армии и умел долго концентрировать внимание на мишени. От этой способности зависели другие жизни, Мин очень хорошо владел этим искусством.
С карьерой снайпера он все-таки распрощался. В один прекрасный день Мина начало грызть подозрение, что он поступает неправильно, поступает нечестно. Да, каждая его мишень хотела забрать невинную жизнь — порой множество невинных жизней, — но тот факт, что он никогда не давал им и одного шанса, до сих пор занозой сидел в сердце.