Она возмущенно стрельнула на меня глазами, словно винила меня в этом.
— Рассказывай, рассказывай, — спокойно подбодрил я ее. — Расследование проводили?
— Расследование ничего не дало. Следы вели всегда к разным людям, к посредникам, которые бесследно исчезали. Скорее всего, их самих убивали. Но за покушениями стоит эта змея!!! Я точно знаю! — в глазах маркизы сверкнули зловещие огоньки.
— Дальше. Главный вопрос: зачем инсценировать свою смерть? — я невольно остановил взгляд на сосках Мадлен.
Она улыбнулась и приподняла свои груди руками.
— Нравятся?
— Не заговаривай мне зубы. Зачем ты инсценировала свою смерть?
— Затем! — вспылила Мадлен. — Неужели не понятно? Чтобы выжить. Рано или поздно, меня все равно убили бы. А сейчас я ушла в тень. Но это не все. Задача де Шеврез устранить меня, чтобы самой вернуться ко двору. Поэтому я решила сделать вид, что умерла. И чтобы дождаться тебя. При дворе зреет новый заговор. В нем участвует Сен-Симон, который не хочет мириться с тем, что потерял влияние на короля. А точнее, его использует Мария. А формальный глава заговора — снова Гастон Орлеанский. Но речь не идет о вооруженном перевороте. Сначала они заменят все ключевые фигуры при короле, а дальше, думаю, займутся Луи. Все очень скверно. К тому же, король ведет себя очень странно. Он уже почти простил своего брата и Марию де Шеврез. Не сомневаюсь, скоро он вернет их в Париж. Попытки его вразумить ничего не дают.
— Как у него с Анной?
— С одной стороны хорошо, — вздохнула Мадлен. — Он прекрасно к ней относится, но не слушает ее советов. Она никак не может на него влиять.
— А должен слушаться? Ладно, черт с ним. А дальше? Ты вдруг воскреснешь чудесным образом? Как объяснить это Луи? А кардиналу Ришелье? Вряд ли они обрадуются, когда узнают, что их водили за нос.
— Анна все знает, — улыбнулась Мадлен. — Она потом сможет все объяснить королю. При дворе убеждены, что я отбыла перед смертью в паломничество по святым местам. И скончалась в дороге. Хоронили закрытый гроб, в который положили Луизу, мою служанку. Эта дурочка отпила предназначенное для меня отравленное прохладительное питье. А Ришелье… — она состроила недовольную гримасску. — Он тоже… все знает. Так получилось. И это он посоветовал мне так сделать.
— Ришелье? Вот даже как? — я всерьез озадачился. — Ты нашла с ним общий язык?
— Он мерзавец! — прошипела маркиза. — Но… — она запнулась, подбирая слова. — Но… даже мерзавец может быть союзником. К слову, он тоже… тоже сильно занемог. Ты понимаешь меня?
— Как ты? Маскарад?
Мадлен несколько раз быстро кивнула.
— Да, так как я. Он уже две недели не появляется при дворе под предлогом тяжелой болезни. Ходят слухи, что он при смерти. Все его враги и недоброжелатели чуть ли не пляшут от радости.
— Хорошо, черт с вами… — я тяжело вздохнул. — Но какова моя роль?
— Ты… — Мадлен ехидно улыбнулась. — Ты задушишь заговор на корню и спасешь короля с королевой! Это должен сделать ты, здесь я полностью согласна с Ришелье.
— Почему я, черт бы вас побрал? На мне что, свет клином сошелся? — я на мгновение потерял контроль над собой и вскочил. — Зачем меня впутывать? И почему так сложно? Заговорщики известны, так почему бы их просто не арестовать?
— Все действительно сложно, — Мадлен пожала плечами. — Король и Ришелье должны создавать видимость признания силы высшего дворянства. Аресты создадут прецедент и тогда все эти пустоголовые бездельники восстанут. Ни один суд без прямых доказательств не согласится с доводами обвинения. Приходится соблюдать формальный баланс.
— Чертово болото! Весь этот высокородный сброд похож на змеиное кубло.
— Так и есть, — согласилась маркиза. — Но, ничего не поделаешь. Это как правила игры, которые нельзя нарушать.
— Нельзя? — я криво усмехнулся. — Если очень хочется — то можно.
— Репрессии только усложнят дело! — воскликнула маркиза. — Правила игры, помнишь? Пусть сначала выступят! Открытый мятеж — это прямое основание для того, чтобы устранить всех.
На самом деле, мне показалось, что Мадлен сильно сгущает краски. И это представление задумано с какой-то другой целью. Хотя… кто его знает. Но слепо верить ей я не собираюсь.
— Я сам установлю правила… — зло буркнул я и задумался. — Ладно, сиди здесь и не высовывайся. Я оставлю с тобой своих людей, а сам съезжу в Париж, чтобы встретиться с отцом Жозефом и кардиналом. А там посмотрим. Это представление пора заканчивать.