Всю дорогу до охотничьего замка Мадлен я молчал.
На входе меня встретил брат Игнатий и повел к винному погребу, где у входа стояли на карауле двое его боевых монахов.
— Сюда, ваше преподобие… — Игнатий распахнул дверь. — Все уже готово.
В нос пахнуло сыростью, плесенью и… женщиной. Сладковатым смрадом из смеси женского пота и душистых притираний, вполне обычным запахом для этого времени.
К стене была прикована растрепанная женщина в черном платье. Тереза Ля Фрамм, по прозвищу «Сладкий Язычок», известная в Париже гадалка. На нее я вышел после того, как получилось полностью расшифровать записи Бонифация.
Услышав шаги, Тереза подняла голову, ее лицо сразу исказила истеричная гримаса. Воздух пронзил истошный вопль, на тонких губах появилась пена.
— Притворяется, — со знанием дела пояснил брат Игнатий. — Ведьмы очень коварны, ваше преподобие. Но ничего… — он показал взглядом на жаровню с углями, в которой багровели жутковатого вида инструменты. — Я приказал все приготовить.
— Все готово, да, все готово! — ласково улыбнулся срочно доставленный из аббатства в замок брат Люка. — Матерь божья, как я соскучился по работе. Только скажите, ваше преподобие…
Я ему кивнул и тихо приказал.
— Сначала я поговорю с ней. Оставьте нас.
Женщина продолжала тихо выть, но я заметил, что она внимательно слушает меня.
Подождал, пока все выйдут и спокойно сказал:
— На самом деле, у меня нет желания пытаться вас. Мне нужны не вы, а ваши клиенты.
Тереза хрипло расхохоталась.
— С чего бы мне тебе верить, проклятый святоша? Стоит мне только словечко сказать нужным людям, как тебя самого четвертуют на Гревской площади. Ты даже не представляешь, кто мои клиенты.
— Для начала я представлюсь… — я улыбнулся. — Аббат Антуан де Бриенн.
— Вы… это вы… — гадалка уставилась на меня растерянным взглядом.
— Да, — спокойно согласился я. — Сами понимаете, так или иначе, я заставлю вас говорить.
— Что взамен? — выкрикнула гадалка. — Что?
— Постриг вместо костра.
Она сильно вздрогнула и часто закивала.
— Хорошо, хорошо, я все расскажу…
После допроса, я вышел во двор и с омерзением сплюнул. Я примерно представлял порочность высшей знати Парижа, но, черт побери, все равно оказался не готов к такому.
Черные мессы, жертвоприношения, к слову, на меня самого уже пытались три раза навести порчу.
— Что дальше? — тихо поинтересовался Арамис.
— Дальше, мой друг… — я запнулся, поймав кокетливый, призывный взгляд маркизы, по-прежнему изображавшей служанку. — Дальше, нас ждет много работы. Но немного позже…
Я подошел к Мадлен, взял ее за локоток и отвел в беседку в саду. Грубовато облокотил на столик и рывком задрал юбки.
— Ах… — охнула маркиза. — Ваше преподобие! А как же ваши дела?
— Дела подождут…
— Что-то уже нашли?
— Да! Не вертись!
— А на эту суку? Ах, ах, быстрее…
— Есть кое-что…
Настроение слегка поднялось и я с новыми силами взялся за работу. А если точнее, за подельника Терезы, расстригу монаха Абеляра Мартена, который и правил черные мессы.
С этим не получилось сразу найти контакт, но брат Люка очень быстро и умело убедил этого мудака пойти на сотрудничество.
Воистину добрым словом и раскаленной кочергой всегда можно добиться гораздо большего чем просто добрым словом.
Я поморщился от смрада паленой кожи.
— Опишите церемонию.
— Ваше… — Абеляр судорожно сглотнул, не переставая дрожать всем телом. — Ваше преподобие… — по его сухому лицу катились крупные капли пота. — Я все расскажу…
— К делу.
— Я проводил ее в церковном облачении, держал в руках распятие, но в перевернутом виде… простите меня… — монах истерично зарыдал. — Слова… слова службы произносил наоборот… горели свечи… много свечей, из человеческого жира…причащались сырым мясом…
— Жертвоприношения?
— Да-да, я отрезал голову черному петуху, добавлял кровь в вино, которым все причащались…
— Я о человеческих жертвах.
— Нет, никогда…
По моему знаку брат Люка взял из жаровни раскаленную спицу.
— Я скажу, скажу!!! — завыл Абеляр. — Не надо, пожалуйста… было, три раза… может больше, нам приносили младенцев. С ними поступили как с петухами. Я не знаю, где их брали, этим занималась «Сладкий язычок».
— Дальше.
— Еще… участвующие в обряде целовали меня в зад…
— Этот момент можно опустить. Теперь об участниках ритуала…
— Они были в масках, уверяю! Но… одним из них был… Сен-Симон, он хотел вернуть расположение короля… я все расскажу…