- И, тем не менее?
- Вся работа реактора идет через твэл, в нем происходит процесс деления, он дает тепловую энергию. Это - сердце реактора.. Мы должны получить уран соответствующего состава, получить требуемые соединения, сделать наружную очехловку из материала, который тоже должным образом получен, провести герметизацию, проконтролировать все… Наш институт является головным по твэлам, у нас работают Главные конструктора твэлов различного назначения.
- У вас он рождается и погибает?
- Да. твэл отработал, и он должен быть извлечен из реактора, храниться, а затем перерабатываться для извлечения ценных компонент и их отделения от отходов. Ну а отходы должны быть надежно изолированы. Это важнейшая проблема в атомной энергетике, и пока общественность не убедится, что мы ее решили, она не будет нас поддерживать.
- Все-таки, наверное, странное ощущение, когда делаешь первый шаг в области абсолютно новой! А институт начинал с чистого листа, откуда же уверенность в успехе? Или иного не дано?
- Так уж случилось, но эту проблему я не обсуждал с Андреем Анатольевичем Бочваром. Между нами была большая дистанция, он меня назначал и.о. начальника лаборатории, а в конкурсе я участвовал уже без него… Мне кажется, что академик А.А. Бочвар очень четко понимал, что нет неразрешимых задач - он считал, что фундамент нашего института — технология и материаловедение, иначе проблему топлива не вытянешь. И он оказался прав.
- Ваш институт очень высоко ценят?
- Рывок был значителен. Когда у нас появилась возможность сравнивать, то оказалось, что краснеть не надо - мы не уступали Западу, а кое-где и превзошли их, хотя, как понимаете, наши люди работали в несравненно худших условиях, чем коллеги за океаном.
- Вы какое время имеете в виду?
- Создание оружия и рождение атомной энергетики.
- И когда же этот рывок завершился?
- В конце 70-х - начале 80-х годов. Были решены принципиальные вопросы создания оружия и развития атомной энергетики… Ну а потом случился Чернобыль, перестройка и все остальное…
МГНОВЕНИЕ ИСТОРИИ: "Для наработки плутонияв России были построены комплексные комбинаты с промышленными атомными реакторами и радиохимическими заводами. Это были комбинаты № 817, 816 и 815 с 13 реакторами в Челя-бинске-40, Томске-7 и Красноярске-26. Реакторы типа АДЭ предполагали использование по двойному назначению - для наработки плутония, для тепловой и электрической энергии. При этом весь комплекс плутониевого производства в Красноярске-26 был защищен от поражения ядерным оружием. Его установки размешались в горных выработках на глубине 200 метров от поверхности земли.
Для ядерного оружия Комбинат № 817 произвел за все годы своей работы около 30 тонн оружейного плутония, Комбинат № 816 наработал около 70 тонн, Комбинат № 815 - около 45 тонн".
- "Атомный проект" можно сравнить с полем, на котором вырастали комбинаты, полигоны, ядерные центры… И какова же роль "Девятки"?
- Материалы и технологии - это основа любого проекта.
- Значит, можно сказать: удобрения для роста атомной индустрии давал ваш институт?
- Пожалуй, такое сравнение правомочно… Институт - научный материаловедчески-технологический базис отрасли. Я все время твержу: "Наше первоочередное дело - материалы и технологии. Только они дадут возможность институту жить и развиваться!"
- Но у вас есть любимый материал - плутоний?
- Нет, им я раньше не занимался, к плутонию я подошел только сейчас. Причем во многом вынужденно, так как возникла проблема разоружения, и в связи с этим утилизация плутония. Это проблема комплексная и директор института просто обязан ею заниматься!
- Почему именно сейчас?
- Надо извлекать плутоний из оружия, хранить его, преобразовывать в топливо для АЭС так, чтобы не было возможности вернуть его для военных целей.
- Боевому материалу дать мирную профессию?
- Образно говоря, да… Надо плутоний перевести в топливо, создать на его основе тепловыделяющий элемент. Проблем масса!
- И самая главная? Вроде бы есть уран и плутоний - оба взрываются, но с первым все ясно, а плутоний — одни загадки?
- Плутоний - техногенный материал. Его в природе не существует, он создан человеком в результате технологических операций. Это непростой материал, имеющий много состояний и превращений, и достаточно мягкий…
- Поясните, пожалуйста…
- "Мягкий", то есть податливый, низкопрочный, малопригодный для конструирования.
- "То явится, то растворится" ?
- Вот именно! Все время меняет свой облик в зависимости от условий. Очень сложный материал, непонятный поначалу… И заслуга академика Андрея Анатольевича Бочвара и его соратников как раз в том, что они изучили плутоний, исследовали его свойства, что позволило использовать его в оружии… Вполне естественно, что и сейчас работы с плутонием продолжаются уже на современном уровне…
- Если не использовать плутоний в оружии, то что с ним делать?
- Его надо переводить в какое-то соединение, чтобы использовать в твзлах для АЭС.
- "Какое-то" Говорят, что это "головная боль физиков в разных странах" ?
- Не только физиков. Могу сказать, что принципиальных технологических сложностей для перевода его в топливо нет. Суть спора состоит в том, каким образом использовать плутоний в атомной энергетике или проще его захоранивать. Тут скорее экономические и организационные проблемы. Сколько будет стоить топливо из плутония? Способно ли оно конкурировать с другими видами топлива? Насколько эта задача актуальна?
- Правильно ли я понимаю проблему: есть энное количество плутония и его можно хранить до лучших времен, когда он потребуется для энергетики, или уже сейчас бурно развивать атомную энергетику и в реакторах АЭС сжигать этот самый плутоний?
- Хранение плутония - это необходимый этап обращения с этим материалом вне зависимости от его дальнейшего использования. Даже если мы вовлекаем его в атомную энергетику, то срок этот будет достаточно длительный - оптимистическая цифра 25-30 лет, чтобы утилизировать те приблизительно 50 тонн плутония, который, как заявлено, не требуется для обороны. Так что хранилища надо создавать… Следующий вопрос: сколько может храниться плутоний? Ответы разные, но цифра в 50 лет реальная… Но механизм хранения - "затратный". Это специальные условия, помещения и так далее. И что дальше? Мы склоняемся к тому, что плутоний -ценный энергетический продукт, и его надо использовать в атомной энергетике. Но полностью адаптированных к плутонию реакторов нет, нет и предприятий по производству нового топлива. То есть опять большие затраты… Плюс к этому жесткая конкуренция с урановым топливом, а урана, как известно, достаточно…
- Порочный круг получается: есть плутоний, а использовать его нельзя!
- Избыточный оружейный плутоний несколько опередил и обострил ситуацию с широким использованием плутония в АЭС. Пока запасы урана большие, и до середины XXI века его хватит. Это, на мой взгляд, результаты мудрого руководства, которое берегло собственные запасы урана в России и ввозило его из других стран.
- Пожалуй, это главная заслуга Ефима Павловича Славского, который всегда говорил, что будущее "дышит нам в затылок"!
- И именно такую политику он проводил… Кстати, аналогичная позиция и у США. И не только по урану. Свое органическое топливо они хранят, а качают нефть по всему миру… И потому им развитие атомной энергетики сегодня не нужно, но научный и технологический уровень они, тем не менее, поддерживают на хорошем уровне. Более того, они сейчас не перерабатывают отработанное ядерное топливо, откладывают это на будущее. Хотя работы по сжиганию оружейного плутония в АЭС начаты.
- Но ведь это очень дорогое удовольствие!