тая практически в одиночку, узнала много нового о способе, каким были сделаны эти картины, спеша зафиксировать точные размеры и координаты всех рисунков и линий, пока их не уничтожили туристы и машины. До окончательной разгадки, однако, по-прежнему далеко, если не считать, что отпала версия о взлетно-посадочных полосах для космических кораблей: "Если вы передвинете камни, то увидите, что земля под ними довольно мягкая. Боюсь, что космонавты завязли бы в такой почве". Перуанские рисунки остаются одним из чудес света. Джеральд Хокинс, уже известный нам астроном, который считал, что разгадал Стоунхендж, прибыл туда в 1972 году, чтобы выяснить, есть ли там знаки, указывающие на связь с астрономическими наблюдениями (а их там не было), и заявил, что их прямизна удивительна - отклонение составляет не более 2 метров на каждый километр. "Такую фигуру невозможно было бы создать даже с помощью фотограмматического промера. Эти линии действительно абсолютно прямые, мы бы не получили такого результата, даже воспользовавшись современной аэросъемкой. И такая прямизна продолжается целые мили. Из-за стелющегося по земле густого тумана линии порою становятся незаметными. Но они продолжаются точно в том же направлении на противоположной стороне оврага, и они такие же прямые, как траектория пущенной стрелой". Рисунки сделаны простым способом, в отличие от того, как были вырезаны белые лошади и другие фигуры на холмах в южной Британии - верхний слой почвы и травы был снят и обнажился известняк. Перуанские узоры были выполнены таким образом: на желтоватой земле выложен тонкий слой темных камней, и если их соединить, можно было прочертить линию. Хотя физически такая работа не представляется тяжелой, проект был крайне сложен. Мария Райхе считает, что использовалась фиксированная единица измерения, равная 0,66 см, подобно мегалитическому ярду Александра Тома. Потом фигуры выкладывались по специально построенному плану в масштабе, который был перенесен на поверхность земли с помощью веревок, прикрепленных к камням-маркерам, некоторые из которых можно наблюдать и сегодня. "Длина и направление каждого отрезка были тщательно промерены и зафиксированы. Приблизительных промеров было бы недостаточно, чтобы воспроизвести такие совершенные очертания, которые мы видим с помощью аэрофотосъемки: отклонение всего на несколько дюймов исказило бы пропорции рисунка. Фотографии, сделанные таким образом, помогают представить, какого труда это стоило старым умельцам. Древние перуанцы, должно быть, обладали оборудованием, которого нет даже у нас и которое в совокупности с древними знаниями тщательно скрывалось от завоевателей, как единственное сокровище, которое нельзя похитить". СОВЕРШЕННЫЕ ПРОПОРЦИИ Мария была уверена, что только прикоснулась к загадочному древнему учению: "Что наиболее впечатляет в этих наземных рисунках - это их огромные размеры в сочетании с совершенными пропорциями. Как они могли изобразить фигуры животных с такими точными очертаниями и точно выверенными размерами - загадка, которую мы разрешим не скоро, если вообще разрешим". Мария Райхе сделала, правда, одну оговорку: "Если, конечно, они не умели летать". Именно это собрался доказать Билл Спорер, американец, живущий в Перу, член Международного исследовательского общества. Люди, которые создали эти узоры, вероятно, происходили из двух сходных народов, известных как паракас и наска, которые в период до и после нашей эры занимались земледелием. ПАРАШЮТ Но эти народы известны своими успехами и в искусстве ткачества и украшения глиняных изделий, и это дало Спореру ключ к разгадке. Четыре куска ткани наска из разграбленной могилы, обнаруженной недалеко от перуанских рисунков, были исследованы под микроскопом. Было выяснено, что древние перуанцы применяли в своих материях лучшее переплетение, чем мы используем при изготовлении современной парашютной ткани, и более крепкое, чем в современных тканях для воздушных шаров 205 на 110 нитей на квадратный дюйм в сравнении с 160 на 90. На глиняных горшках обнаружены изображения предметов, напоминающих воздушные шары и воздушных змеев с развевающимися лентами. Погрузившись в расследование, Спорер наткнулся на старую легенду инков о маленьком мальчике по имени Антаркви, который помогал инкам в сражении, летая над укреплениями противника и сообщая о расположении их отрядов. На многих тканях наска изображены летающие люди. Эти легенды возникли очень давно, но известно, что и сегодня некоторые индейские племена Центральной и Южной Америки делают для своих церемоний воздушные шары и запускают их во время ритуальных празднеств; первый же полет человека на воздушном шаре состоялся в 1709 году - смельчаком был священник из Лиссабона, а это, как известно, было за 70 лет до знаменитого полета братьев Монгольфье. Последняя загадка содержалась в "костровых ямах", которыми заканчивались многие прямые линии - это были круглые участки земли примерно 10 метров в диаметре с обугленными камнями. Спорер, уже вместе с несколькими другими исследователями, изучил эти камни на предмет того, не являются ли они осколками небесных тел, и удостоверился, что почернели они от воздействия сильного источника тепла. Может быть, на этом месте был большой костер, который должен был согреть воздух внутри шара? ИСПЫТАНИЕ ШАРА В ноябре 1975 года теория подверглась проверке. Построили шар, используя только те материалы и технологии, которые могли быть доступны индейцам пустыни Наска. Зажгли под ним огонь и запустили его с двумя людьми э тростниковой корзине, полет удался. Из всех гипотез по поводу возникновения такого совершенного узора идея с шаром была самая лучшая. Но цель всего этого до сих пор неясна. Может быть, мертвые вожди Наски посылались на черных шарах к солнцу, которое сжигало их? Может, птицы и другие огромные существа символизируют вечную жизнь этих вождей? Но зачем им понадобились такие прямые линии? Ответа нет, но есть свидетельства, что среди древних такое стремление было весьма распространенным. Существует явное сходство между перуанскими рисунками и находками на другом конце земного шара: Стоунхендж и многие знаменитые мегалиты отличаются необыкновенной геометрической точностью. К тому времени, как были выложены перуанские узоры, традиция мегалитических строений уже угасла, поэтому прямых доказательств на связь двух культур нет. Но не будет слишком опрометчивым предположить, что уровни развития этих культур, где неграмотные люди использовали преимущественно камни, были схожи и что искусство создания наземных рисунков умерло с появлением письменности и цивилизации. ГЛОЗЕЛЬСКАЯ НАХОДКА Кто и когда изобрел письменность? Вы быстро найдете ответ в учебниках: письмоводители древнего Шумера сделали это около 3500 г. до н. э., вынужденные к этому потребностями возникшего городского общества. Благодаря письму они получили возможность фиксировать право собственности, экономично распределять пищу и товары между рабочими, планировать и разделять обязанности наподобие того, как это делают нынешние работодатели. Позже эту идею позаимствовали египетские жрецы, хотя их иероглифы и не похожи на письмена шумерцев. Древние евреи и финикийцы использовали их алфавит, а благодаря грекам из финикийского алфавита образовался нынешний латинский. Считается, что китайская письменность также испытала влияние ближнего Запада. Тем не менее сейчас сложнее, чем раньше, ручаться за то, что именно в Шумере находился источник письменности. Сегодня известно уже множество ее форм. У инков не было письменности в нашем понимании термина "слово", но существовала своеобразная система фиксирования информации - с помощью узлов, завязанных на веревках, их способ "записи" до сих пор не удалось расшифровать. Естественные потребности городского социума не обязательно порождают письменность, как это произошло в Шумере. Майя и ацтеки использовали свое письмо "рисунками" в религиозных, ритуальных и календарных целях, но не для ведения отчетности. Иероглифические записи древних египтян тоже имеют религиозный или регламентирующий государственный порядок смысл, но это не ежедневные деловые записи. Кроме такого разнообразия существуют еще некоторые причины усомниться в правомерности присвоения Шумеру пальмы первенства в этом вопросе. Для постороннего это выглядит очевидным: перечисленные выше достижения ранних людей доказывают достаточный интеллект для способности к абстракции, что могло бы способствовать появлению письменности уже 40 000 лет назад; другой вопрос - были ли благоприятные обстоятельства для ее появления. Найденные календарные пометки на окаменелых костях позволили писателю Александру Маршаку сделать вывод "о ранней символической традиции, родившейся около 25 000 лет назад". Загадочные письмена на плоских камнях в Мас-де-Азеле во Франции датируются примерно 10 000 г. дон. э. Трудно поверить, что карты первых мореходов и ранние астрономические исследования не подразумевали наличия какой-то формы письменности. Таким образом, выглядит невероятным, чтобы идея письма не приходила никому в голову в период от 35 000 г. до н.э. по 3500 г. до н. э.; скорее мы просто до сих пор его не расшифровали. Причины такой неудачи отчасти кроются в грандиозной шумихе, поднятой вокруг удивительной археологической тайны нашего столетия, окутавшей найденные в 1920 году на полях в Глозеле захоронения большого количества артефактов, в том числе пластинок с нерасшифрованными письменами. Эта находка спровоцировала грандиозный археологический скандал. Эксперты по другую сторону Ла-Манша либо считали найденные объекты революционными в смысле возможностей изучения древней истории, либо заявляли, что все объекты - подделки. В последовавших затем спорах полная победа, казалось, полностью была одержана теми, кто обличал находку как фальшивку; но в семидесятых годах, когда наука датировки глиняных изделий сильно продвинулась вперед, вновь всплыл так и не разрешенный окончательно вопрос: не был ли серьезной академической ошибкой упорный отказ поверить в это сенсационное открытие? "ЧТО-ТО НЕ ЧИСТО" Более позднее использование принятого соглашения, к которому пришли исследователи глозельской находки, и способ, которым это соглашение было достигнуто, служат отличным примером того, как ложные предпосылки проникают в учебники по археологии и далее упорно отстаиваются вопреки научным доказательствам, приводимым противникам общепринятой теории. (Подобная история произошла с датировкой египетской и греческой истории.) Основной археологической проблемой, связанной с глозельской находкой, является полное отсутствие где бы то ни было подобных находок. Клад, состоящий примерно из трехсот странных предметов, обнаруженных на уединенном поле Шан-де-Мор, теперь хранится в местном музее. Это удивительная смесь: необожженные глиняные лампы, урны, фаллические символы, глиняные пластинки, резные кости, резные камни и еще множество разнообразных изделий из камня и кости. Некоторые из них, несомненно, подлинные, как, например, отполированный каменный топор, другим всего несколько сотен лет, как осколкам стекла, скорее всего выплавленного в средневековых печах. Но источник большинства этих вещей неизвестен, и, несмотря на то что современные научные тесты определяют их возраст примерно двумя тысячами лет, неизвестно, почему на уединенном поле оказались эти предметы... Среди них нет таких, которые во множестве бывают обнаружены при археологических раскопках монет, например, или осколков битой глиняной посуды. Этот факт кажется опытным археологам в высшей степени подозрительным. Профессор Колин Ренфрю из университета Саутгемптона, участвовавший в 1970 году в конференции по глозельской находке, впоследствии писал: "Выражаясь языком дельцов, можно сказать, что здесь "что-то не чисто". ПЕРВЫЕ РЕЗУЛЬТАТЫ К изложенной выше археологической проблеме добавляется тот факт, что в Глозеле никогда не проводились профессиональные археологические раскопки. Открытие клада было сделано юным фермером по имени Эмиль Фрадин: когда он распахивал на этом поле землю, один из запряженных волов оступился и попал копытом в полузасыпанную канаву, примерно три метра в длину и пятьдесят сантиметров в глубину, где оказались черепица и покрытые стеклом камни; вероятно, там была когда-то стеклодувная мастерская или фабрика. Черепичный пол был засыпан осколками керамики, среди которых лежал отполированный каменный топор. С помощью своей школьной учительницы юноша в течение нескольких последующих недель раскапывал землю на поле вокруг этого места, где было положено начало будущим сокровищам. Подробности, сопутствующие обнаружению этих первых находок, весьма существенны для всей истории, поскольку в статьях, изданных теми из экспертов, которые не верили в подлинность объектов, указывалось на то, что сперва ничего экстраординарного среди находок не было, а самые интересные и необычные предметы, например, таблички с письменами, были обнаружены в тот период, когда Фрадин попал под влияние своего школьного учителя М. Клемента. Тот признавал, что еще до того, как были найдены сенсационные таблички, он показывал Эмилю Фрадину иллюстрированные книги по археологии, и, казалось, мальчик был совершенно очарован открывшимся перед ним миром древностей. Английский член комиссии по Глозелю, состоявшейся в 1927 году, профессор Дороги Гаррод писала в своих мемуарах в 1968 году, что Фрадин после появления М. Клемента "начал находить странные вещи, не похожие ни на что из того, что было найдено прежде". Заявление Клемента шло вразрез с приводимыми доказательствами. Свое открытие Эмиль Фрадин сделал 1 марта 1924 года, а Клемент появился на сцене лишь четырьмя месяцами позже, 9 июля. За это время множество местных жителей посетило место "раскопок", и не менее сорока трех из них позже заявляли в интервью, данных разным журналам, и в свидетельских показаниях, что в этот период среди первых находок они видели по меньшей мере одну табличку с выцарапанными на ней символами. Этот факт либо свидетельствует о сенсационной находке, либо, напротив, уличает Фрадина в самостоятельном изготовлении подделки. Большое значение имеют кусочки покрытой глазурью керамики, найденные на дне стеклоплавильной печи, поскольку они точно такие же, как и те, что относятся к более поздним находкам и, как подозревали, были изготовлены Фрадином вместе с его учителем. После М. Клемента на сцене появились еще два персонажа, которых антиглозелианцы объявили мошенниками. Первым был почтенный и заслуженный директор Французского музея национальной истории, мсье Саломон Рейнах, услышавший об открытиях Фрадина и склонявшийся к признанию их подлинности. Для поддержания интереса во Фрадине он выслал ему несколько разных книг и документов по археологии, которые, как писала потом .Дороти Гаррод, "послужили толчком к тому, чтобы Эмиль Фрадин избрал для себя карьеру изготовителя подделок". Вторым был доктор А. Морлет, школьный учитель из Виши, который в английских отчетах об этом вопросе выглядит самым большим негодяем в мире; по словам Глена Дэниела, сменившего Дороти Гаррод на посту профессора археологии в Кембридже, он был настоящим "cerveau de l'enterprise", умершим в 1965 году и "унесшим свои зловещие секреты с собой в могилу на кладбище в Виши". Таково было мнение Глозельской комиссии в 1927 году, состоявшей из восьми археологов, избранных Бюро при Международном институте археологии и во время своего визита в ноябре того года посвятивших четыре дня довольно поверхностному осмотру места знаменитой находки, после чего они единогласно пришли к заключению, объявлявшему все объекты фальшивкой, за исключением каменного топора и некоторых сравнительно молодых глиняных изделий и стекла вместе с печью. НАУЧНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ В своем отчете об исследованиях, проведенных непосредственно на месте в Виши, Дороти Гаррод пишет, что они обнаружили множество траншей, уже выкопанных многими важными персонами, включая короля Румынии. Выбрав себе место для раскопок, они работали три дня, не сказав за все это время ни слова в ответ на расспросы дюжины окруживших их журналистов и фоторепортеров. По вечерам они запирались в гостиной отеля и обсуждали произошедшее за день, периодически прерываемые мсье Перони, одним из трех французских археологов, который имел привычку внезапно вскакивать на ноги и рывком распахивать дверь, надеясь застать врасплох желающих подслушать секретное совещание. Так же как ему так и не удалось обнаружить любителей подслушивать, так и раскопки первого дня не принесли новых глозельских объектов, потому что, как писала Дороти Гаррод, "мошенники не успели спрятать в наших траншеях нужные предметы, поскольку им не мог быть точно известен день начала раскопок. Зато на второй день начали появляться находки, бывшие типичными глозельскими предметами. Мы обнаружили маленький круглый кусок кости с выцарапанными на нем глозельскими символами, а вскоре появилась и одна из знаменитых глозельских глиняны