– То есть Бога, по вашему, нет? – сказал с улыбкой Тим.
– Если бы он был нас давно бы наказал за все. – Например? – За нашу жизнь. Мы же иногда делали то, что не делали пацаны в «Заводном апельсине».
Митя заулыбался и что-то хотел сказать, но не решился.
– Мить, я же вижу, что ты что-то хотел сказать, – сказал я.
– Я вспомнил, как мы пытались вывести из себя эффект марки. А еще на следующий день пошли в военкомат сдавать анализы. У всех результаты негативные.
– Вот, Тим, видишь, Бога нет.
– Ницшианцы или Ницшиане, даже не знаю как вас назвать. Может, это и было наказание… – Тим замешкался, – армия за наши гулянки.
– Но мы же не в армии.
– Так, может…
– Много «может». Бог не может, он или делает или нет, – перебил Тима я.
– Да, Тим. Это бред. Мы всегда дурили, как дети. – Даже сейчас голова дальше от ног, не как в детстве, а все равно что-то происходит.
– Ладно, давайте покурим, аутисты. – Атеисты.
– Знаю. Просто игра слов.
Я достал пачку, дал каждому по сигарете. Наша пятнашка снова продолжила рассекать по пустой трассе. Только уже не ради приближения к И., а от нечего делать.
VI
– Ребят, что вам снилось, – спросил я.
Они задумались. Каждый переглянулся. Похоже никто не хотел начинать.
– Тогда я начну… – сказал я.
Я пересказал свой сон. Никто сильно не удивился.
– Керуак бы *** эту идею для произведения типа «Бродяги Драхмы».
– Ну да, он же как раз из эпохи битников. А бит это же компьютерный размер, – сказал Леха. – Нет, это от английского слова beat, которое означает бить, – уточнил я. – Бунтари вообщем. Мама анархия, папа революция. Тыры-пыры.
– Понятно все с Керуаком. Мне тоже муть снилась.
Теперь Тим начал пересказывать свой сон.
Вкруг меня все было каким-то неестественным, компьютерным. Как будто я оказался в мультике или игре. Графика только не очень, словно все ползунки, отвечающие за графику, свели на центр между максимумом и минимумом. Я был не один, со мной были еще невысокие монстрики с ромбовидными головами. Они ждали чего-то.
– Новичок, да? – спросил меня один из них. – Да. Что тут происходит?
– Через минуту начнется вечный бой, – ответил другой.
Пиксельный рот существ не двигался, было ощущение, что разговор происходил у меня в голове. Не видно было кто говорит, но я как-то это понимал. – Откуда тебя такого взяли, незнающего? – спросило существо с зелеными ветками на голове. – Этого я тоже не знаю, скорее всего это все сон, а вы ненастоящие.
– Действительно в первый раз тут.
– Так где я?
– Prepare for battle, – произнес из ниоткуда электронный женский голос.
Выкатилась полка с оружием из стены. Все они побежали за этими мечами и щитами, но тот монстр, что с веточками на голове пошел к посоху. – Что стоишь? Бери меч и щит и вставай на плиту, а то игроков задержишь, а им еще на работу, спать или домашнее задание делать в школу.
Я подошел к полке, протянул руку и заметил, что она похожа на руки этих существ. Посмотрел вниз – такие же выгнутые колени.
Забрав оружие я двинулся к ним.
– А кто я такой?
– Крип, – сказал один из них.
– А вы кто?
– Тоже крипы.
Мне сразу вспомнилась песня группы Radiohead – creep. «But I’m a creep, I’m weirdo. What the hell am I doing here. I don’t belong here…». Строки этой песни как раз сказали то, что думаю.
– Вставай на плиту! – закричали они.
У всех крипов был одинаковый голос, я заметил это только после совместного крика. Только у крипа с посохом был хороший мужской баритон. Опять не пойми откуда прозвучал звук, а-ля горн. Белая вспышка перед глазами, и я оказался перед темной башней. Нас было четверо, я, крип, крип и крип с посохом. Остальные похоже остались там.