Я был скорее доволен небольшой ударной группой, которую создал пять лет назад. Эта команда, состоящая из трех бойцов, отобранных по критерию хороших манер, содержимого записных книжек или фамилии с дворянской приставкой, объезжала места культовых тусовок с участием миллиардеров всего мира: Бал роз в Монако, Международный салон антиквариата в Маастрихте, Базельская ярмарка современного искусства или встреча Нового года в Гштааде. Там у нас появлялась драгоценная возможность приблизиться к потенциальным клиентам, которые обычно недоступны.
Перед тем как умчаться, мне нужно было еще сделать несколько звонков. Почему такая спешка? Чтобы успеть до вечерней пробки на шоссе, ведущем в Нормандию.
— Не помешал?
В дверях моего кабинета возник президент. Всякий раз, когда ему нужно было затронуть ка-кую-либо щекотливую тему, он вдохновенно гладил лысину. Загар ему шел. Он не выглядел на свои шестьдесят два года.
— Я собирался уйти, но заходите, пожалуйста.
— Так рано?
— Тороплюсь в Довиль. Годовалые жеребцы, помните?
— Да-да. Ваши маленькие фантазии… Я просто хотел вам кое-что сказать по поводу одного досье, пока еще предельно конфиденциального…
Я молча кивнул, потому что уже привык к его преамбулам, которые обычно предваряли даже самый безобидный разговор.
— Один друг дал мне весьма интересную наводку.
Тут пришло время понять, в какой тональности мы беседуем.
— Друг?..
— В общем, да… Близкий человек. Вице-президент крупной американской структуры.
— Ну и?..
Это дело довольно деликатное… О'кей, ну, вы уже поняли, — пробормотал он, неожиданно разозлившись. — Я имею в виду Citigroup.
Они знавали и лучшие времена!
— Послушайте, старина, когда выстроите банк, подобный этому, тогда и будете иронизировать. Одним словом, я встречался с ними на прошлой— неделе в Париже, и в какой-то момент мы заговорили о Восточной Европе.
— Понятно.
— Точнее, речь зашла об Украине. Представляете, третий банк этой страны собираются продать. Золотой шанс! У этих бывших коммунистических протекторатов огромный потенциал. Они гораздо динамичнее нас, и в них все можно придумывать заново.
— Да, конечно. Но я не…
— Citigroup решил снова сконцентрироваться на Соединенных Штатах. Они готовы отдать часть своих долей в этом банке при условии, что все будет сделано быстро.
— Насколько я помню, на одном из наших последних совещаний вы радовались, что мы не вложились в восточноевропейские страны.
— Это было в прошлом году. С тех пор там произошли некоторые перемены… Возможно, вы заметили?
— И о чем идет речь? Каков порядок инвестиций?
Президент встал. Через пару секунд он сделал вид, будто собирается уйти, и уже на пороге обернулся ко мне:
— Да ничего особенного. Возможно, миллиарда два. Или два с половиной…
— За что?
— За двадцать три процента капитала.
— Получается, его оценивают минимум в восемь миллиардов евро. Восемь миллиардов за отнюдь не лидирующий банк страны, которая находится в скверном положении и имеет огромные долги? Не такая уж ничтожная сумма, если все это учесть!
— Послушайте, Дамьен! Проанализируйте цифры и представьте мне полное досье к концу сентября. Тогда и вернемся к разговору.
— Скажите, просто чтобы мне знать, — спросил я, подумав: "Кончится тем, что я опоздаю в До-виль", — вы уже что-нибудь подписали?
— Нет, ничего. А даже если бы и подписал, не вижу никакой проблемы.
Не буду торопиться с проработкой этого мутного Досье. И так очевидно, что инвестировать в данный момент в Украину — плохая идея. Тлеющий кризис в отношениях главы государства и его премьер-министра тянет экономику вниз. Перспектива инфляции в 2008 году превышает 20 %, и мне известно о поданной в МВФ заявке на получение займа в шестнадцать миллиардов. Судя по всему, нашего президента ловко водят за нос! Разве что… А если эта сделка сопровождается "дружественным жестом", как у нас говорят?!
10. КРЮЧОК С НАЖИВКОЙ
Все прошло удачно. Я приехал почти вовремя, и Пьер-Жан, директор нашего департамента управления состояниями, ждал меня, удобно устроившись на банкетке, обтянутой красной тканью, в довильском ресторане для happy few[18] "Chez Miocque". Этот высокий парень в великолепном костюме с черно-белым рисунком "пье-де-пуль", в забавной розовой сорочке и темно-коричневых лакированных ботинках Weston, весело приветствовал меня: — Выпьете мохито, Дамьен? Я начал без вас.