— А у нее с кем-нибудь романа не было? — спросила я, закусывая куриной ножкой. — Ни с кем не встречалась? Или ты не в курсе? Хотя, родители парня после всего, что было, могут и не захотеть иметь с Лавгудами никакого дела.
— С Лонгботтомом вроде ее видел, — вспомнил Снейп.
— С тем парнишкой, что с девчонками тогда поймали? — уточнил Антонин. — Ну и нормально. Делов-то. Намекните деканше с Хаффлпаффа что да как. А мы поспособствуем.
А что? Может и выгореть. Лорд благодушен ввиду поимки Поттера, а «заговорщикам», похоже, понравилось разруливать ситуации с наименьшими потерями. Для всех. А мне оставалось любоваться переливающимися камушками и вздыхать. Нет уж! Теперь мне даже Грейнджер настроение не испортит. Есть у меня одна идея… Но сперва нужно выбраться на Крит и посмотреть на домик. Вдруг там что-то менять понадобится. Год я доработаю. А потом…
Несколько дней ничего не происходило. Хагрид, которого не забыли поблагодарить за помощь в поимке Гарри Поттера, ушел в глубокий запой. Зал Славы восстановили, тайник опустошили. Про пленников не было ничего слышно, а Хогвартс посетили Августа Лонгботтом и Ксенофилиус Лавгуд. Похоже, что Помона хорошо промыла обоим мозги. Никаких больше демонстраций, презрительных взглядов, только смиренная просьба оказать содействие, чтобы им позволили взять на поруки Луну. Лавгуд готов понести наказание за несовершеннолетнюю дочь и заплатить штраф, если потребуется. А Лонгботтом просит отпустить девочку. Будет заключена помолвка. Невилл готов подтвердить свои клятвы не только за себя, но и за невесту. Детям нужно учиться и строить свою жизнь. Снейп одобрительно кивал на протяжении всего разговора. А мне и не жалко. Ходатайствовать берется Антонин, так что через пару дней в «Пророке» появится сообщение о помолвке. Свадьба будет назначена на самое ближайшее время. Совет им да любовь.
А в следующие выходные мы всей компанией отправились на Крит. Еще и Руквуд навязался. Но он тут не просто так — проверять будет, тайники искать и тому подобное. Ну и пусть. Я не жадная.
Дом стоял почти на вершине холма, с которого открывался фантастический вид на бухту и городок внизу. Здесь почти все домики тесно лепились друг к другу, взбираясь на склоны холмов. Но выше этого никаких строений нет. С виду это обычный греческий дом с каменными стенами, террасой и черепичной крышей. Но вот внутри… Да уж, все-таки у Дамблдора с головой было не в порядке.
Мне всегда нравился средиземноморский стиль с его простотой и отсутствием вычурности. Беленые стены, удобная, но без изысков мебель. Этот же дом обставлял фанат Гриффиндора и нувориш в одном лице. Представления о «роскошном и богатом» у бывшего директора Хогвартса совпадало с некоторыми «новыми русскими» из первой волны. Пунцовый бархат, резьба, парадный портрет самого Альбуса, к счастью, не магический, ковры и золото, золото, золото. Я впервые в жизни увидела золотой унитаз! Подсвечники и люстры тоже были из золота, как и вся посуда. Только кастрюли и сковородки, да несколько ножей оказались из обычного металла. Кошмар! И все покрыто монограммами с инициалами Дамблдора. Дара речи от этого зрелища лишился даже Антонин.
Книг немного, большая часть явно оказалась в том тайнике, что нашелся в Зале Славы. На первой этаже была довольно большая гостиная, столовая и кабинет-библиотека. Кухня помещалась в цокольном этаже, а в подвале — неплохо оборудованная зельеварческая лаборатория. На втором и третьем этажах было по четыре спальни и по две ванных. Земельный участок к дому не прилагался, но в вазонах на террасе росли какие-то местные растения.
— С ума сойти! — пробормотал Амикус. — Тут же жить невозможно.
Да уж, даже нам, не избалованным в последние годы и минимальным комфортом, здесь не по себе. Все нужно менять, избавляясь от этого ужаса, доставшегося в наследство от Дамблдора. Но это чуть позже, а пока я предпочла подняться на террасу и посидеть в плетеном кресле. Мерлин! Какой простор! Даже голова кружится. Еще прохладно, небо не такое синее, да и море не спокойно, но мне достаточно. Как же я мечтала об этом. Простор, соленый ветер. Свобода.
— Ал, ты что, плачешь? — Амикус присел на корточки и заглянул мне в лицо. — Ты чего? Не надо. Все же хорошо!
Я уткнулась ему в плечо и ревела, наконец отпуская Азкабан. А может быть, это он меня отпускал, кто знает.