Заметив в её глазах смятение, злость, возможно, раздражение или некую более интенсивную, но менее целенаправленную эмоцию, Дэгс стиснул зубы, не позволяя себе говорить. Он осознал, что пытается понять увиденное в ней, начиная от хмуро поджатых полных губ и заканчивая сжавшимися пальцами.
Глядя, как её ладони сжимаются почти в кулаки, он выпалил:
— Мне надо, чтобы ты ушла, — сказал он жёстче. — Сейчас. Пожалуйста.
Её челюсти сжались ещё сильнее.
Несколько долгих секунд Феникс смотрела на него.
Он не видел на её лице ничего конкретного, даже если не считать полного отсутствия ауры. Не зная ничего о ней, не зная её мыслей, он всё равно подавлял иррациональное желание наорать на неё. Ему хотелось снова сократить расстояние между ними, нависнуть над ней, схватить и вытолкать за дверь.
А может, признался Дэгс самому себе, на самом деле ему хотелось схватить её и запереть чёртову дверь, оставив её внутри, с ним.
Осознав, что некая его часть почти зациклилась на этом образе, он полностью отвёл взгляд от её лица и тела.
Вспомнив, что она сказала про Карвера, он помрачнел.
«Уходи, — повелевал он ей. — Вали нахрен отсюда. Пожалуйста, чёрт подери. Пожалуйста».
Прежде чем он нашёл более цивилизованный способ выразить своё желание, Феникс, похоже, пришла к собственным выводам.
Она отвернулась и за два шага добралась до двери ванной.
Не сказав ни слова, она взялась за ручку, повернула её и дёрнула дверь на себя.
Она вышла.
Она не обернулась.
Глава 15. Убивающий Многих
— Нет! Ни за что! Ты не можешь УЙТИ! Не можешь! Абсолютно точно не можешь!
Актриса лет двадцати с хвостиком реально выглядела встревоженной.
Её губы, выглядевшие странно крупными с неоново-розовой помадой, вторившей по цвету неоново-розовому бикини, выпятились в неком надутом хмуром выражении, отчего казались ещё больше.
— Нет! — воскликнула Азия. — Нет! Я думала, ты останешься на ночь! Я думала, ты знаешь, что я хотела этого… я думала, что это понятно. Мы приготовили для тебя гостевую комнату и всё такое!
— Останусь? — Дэгс уставился на неё. — Зачем, бл*дь, мне здесь оставаться?
Карвер усмехнулся, сидя на диване позади него.
Азия гневно зыркнула на Карвера, затем переключила свою суровость обратно на Дэгса.
— Я же тебе сказала, почему! Мы получили очередное письмо!
— Я думал, Феникс получила письмо. А не «мы», что бы это ни означало, чёрт возьми, — произнёс Дэгс, не глядя на упомянутую персону, хотя он хмуро поджимал губы именно из-за неё. — И я не понимаю, чем могу помочь, если останусь на ночь. Я заберу материалы домой. Изучу их там, проведу кое-какое исследование. Завтра утром сделаю несколько звонков…
— Но что если этой ночью что-то случится? — жалобно проныла она.
Дэгс ощутил, как его челюсти сжались.
Не помогало и то, что он чувствовал на себе взгляд Феникс.
Не помогало и то, что Карвер обнимал её одной рукой, пока они сидели на круглом белом диване позади Дэгса.
Это не помогало.
Всё это не помогало.
— У вас есть охрана… — раздражённо начал он.
— Никто из них не умеет драться так, как ты прошлой ночью, — парировала Азия. — ПОЖАЛУЙСТА, останься. Мне будет спокойнее, если ты здесь. Только на эту ночь.
Дэгс заскрежетал зубами.
Он как будто непроизвольно глянул на Карвера и Феникс на диване.
Его взгляд метнулся обратно к Азии.
Дэгс толком не думал о том, как странно, что он орёт на едва знакомую клиентку. Знаменитость. Сам факт этой фамильярности со всеми ними нервировал его. Ему это не нравилось. Отчасти потому, что он этого не понимал.
Ещё сильнее это не нравилось потому, что у него имелись подозрения о том, откуда всё исходит.
Он не мог по-свойски устроиться в жизни Феникс.
Ни в какой её части.
— Дай мне письмо, которое вы получили сегодня, — прорычал Дэгс наконец, протягивая руку Азии. — Дай мне сначала прочесть его. Перед уходом…
— Я заплачу тебе вдвое больше, — предложила она. — Втрое больше твоих обычных расценок, — страх в её глазах и голосе оставался осязаемым. — Пожалуйста. Уже слишком поздно, чтобы вызывать сюда кого-то другого. Если тебя здесь не будет, случится что-то плохое. Клянусь, я это чувствую…
— Просто дай мне письмо, Азия.
Дэгс решительно намеревался уйти.
Он ни за что не проведёт здесь ночь.
Ни за что он не будет находиться в том же доме, пока Карвер и Феникс трахаются в другой комнате… и неважно, услышит он это или нет.
Мысль пришла и ушла, но как только образ задержался в его сознании, это ещё сильнее умножило его злость. Он злился отчасти от того, как мало понимал свою злость.