Жизнь в одиночестве я знал слишком хорошо. И никогда не был против этого, пока не встретил Гвен, теперь же меня это угнетало.
Это казалось концом ‒ то, что любимая женщина меня предала. Почему она это сделала?
Я вертел в руках пульт управления от телевизора и включил его. Ничего, кроме фотографии сенатора Девлина на весь экран, поскольку поиск все еще велся. Полиция так и не продвинулась в поиске ответов и самого его, но я знал, что за всем этим стоял Фокс.
Если Фокс мог избавиться от сенатора и спрятать его от общественности, на что же еще он был способен?
Придет ли он однажды за мной? Или он уже играл со мной; было ли у него что-то в планах и на мой счет?
Я мерил шагами пентхаус и не мог сдерживать гнев. Поэтому вышел через входную дверь и направился дальше по коридору. В трансе, потерянный и дезориентированный я поднялся по лестнице на крышу. Повернув налево в противоположную сторону от панорамного бассейна, я подошел к краю.
Поднявшись на несколько футов вверх, я взобрался на бруствер. И словно скала смотрел на город. Я стоял там погрузившись в раздумья. Я был так высоко; городские улицы подо мной казались такими крохотными.
Будучи не в себе, я стоял на ногах на твердом бетонном парапете здания. Я мог бы прыгнуть, если бы захотел. Закончив все это, высвободив боль.
Это был худший момент моей жизни, и я не мог понять, как пал так низко.
Сидя на бруствере и спустив с него ноги, я рассматривал свои руки. Я поднял их на уровень глаз и начал изучать линии и переплетения на каждой из них, поворачивая ладони, чтобы хорошенько все разглядеть.
Именно руки определяют жизнь мужчины. Крепкие, загрубелые руки показывают, насколько тяжело мужчина трудится. Мои руки, однако, ничего не показывали: ни единого показателя того, кем я стал. Я сжал и разжал пальцы и не смог вспомнить никакой тяжелой работы, посвященной корпорации «Химера».
По моим рукам бежала кровь, но в них не было жизни. Они не определяли никакой жизни. Большие сильные руки двигались передо мной, когда я поднимал их выше, но в то же время они не были достаточно сильными, чтобы спасти меня от самого себя.
Жизнь была так красива, а я ее пропустил. Я был настолько поглощен работой, что даже никогда ею не наслаждался... никогда не испытывал удовольствие от людей, окружавших меня.
И вот он я, все еще живой. Все еще дышу и требую повтора. Второго шанса расставить все по своим местам. Это бы помогло мне приблизиться к любви, которую я так хотел отыскать, любви, которую я нашел с Гвен. Я любил ее, но она предала меня.
Как мог кто-то, кого ждешь всю жизнь; единственный человек, который так идеально тебе подходит, не любить тебя? Предать ‒ значит не любить.
Она была идеальна для меня, а я был идеален для нее. Какой жестокий, жестокий мир. Я проклинал небеса, пока размышлял над несправедливостью всего произошедшего.
Где же был мой хэппи-энд? Почему у меня не могло его быть?
Я опять перевел взгляд на руки и не смог вспомнить, как дошел до такой жизни. В памяти всплыл ребенок, который по утрам катался на велосипеде за городом. Родители, которые работали сверхурочно, чтобы свести концы с концами, пока я рос, бросили меня, и у меня не было денег на колледж ‒ вот и все воспоминания, которые у меня были.
Как я до такого докатился? Ураган моей жизни никогда не давал времени на счастье, и мне казалось, что я даже не знал, как быть счастливым. Я попал в совсем другой вид крысиных бегов, моя жизнь была неполной.
Затем появилась Гвен, которая, как я полагал, была причиной моей жизни... единственная, ради которой я продолжал двигаться, но теперь я знал, что это было не так.
Я чувствовал, будто меня посадили в клетку, словно меня заманили в ловушку высшие силы, не позволяя жить на полную. Но Гвен была ниспослана, чтобы вызволить меня из тюрьмы, в которой я жил... я любил ее, но теперь это больше ничего не значило.
Не так должна была закончиться эта история. Наша история еще не завершилась, хотя ощущалось, что это был конец. Словно кто-то давно решил, будто нам суждено жить неполной жизнью. Что нашему хэппи-энду быть не суждено. Иногда в жизни у людей не всегда все заканчивается счастливо. Некоторые проводят вечность в поиске чего-то; чего-то, что дополнит их, но небесные силы никогда не вступают в союз, и люди умирают в одиночестве, даже не понимая, что все было сделано неправильно.
Где я ошибся?
Я знал, как хотел, чтобы закончилась наша история. Я хотел ринуться к квартире Гвен и постучать в двери. Она откроет ее и одарит меня своей чарующей улыбкой. Я подхвачу ее на руки и закружу, а затем решительно поцелую в губы. Разве не так, к чертям, должен развиваться хэппи-энд?