‒ Сколько еще я должен здесь оставаться? ‒ спросил я Эвереста.
‒ Мэтт, твоему телу нужен отдых, ‒ ответил он.
‒ Сколько? ‒ В гневе от того, что меня удерживает кровать, я повысил голос. Меня ждала моя жизнь. Жизнь, в которой я люблю Гвен и даю ей знать об этом каждый день, каждую минуту, до конца наших дней.
Она смотрела на меня, и я сжал ее руку.
‒ Тебя надо обследовать, потом мы можем вернуться к этому разговору, ‒ сказал Эверест.
‒ Тогда давай не будем затягивать с этим. Я уже слишком долго пробыл здесь. ‒ На моем лице появилась улыбка.
Я потянул Гвен за руку, и она склонилась надо мной. Ее губы нависли над моими, и моя улыбка стала еще шире.
Затем она прильнула ко мне, и я постарался вложить все, что можно, в этот поцелуй. Я с удовольствием потрачу остаток жизни на то, чтобы никогда больше безумно не недооценивать ее.
‒ Я люблю тебя, ‒ прошептал я, завершив наш поцелуй. Ее глаза засияли, и она улыбнулась единственной и неповторимой по красоте улыбкой.
‒ Я тоже тебя люблю, Мэттью, ‒ ответила она.
Эверест ушел и через некоторое время вернулся с медсестрой. Они взяли анализы и, ожидая результатов, мы с Гвен смотрели телевизор. Я начал немного рассказывать ей о своем сне и Нике. Мы оба по нему скучали и понимали, что во сне он появился не просто так.
Было страшно от того, насколько близко я был к смерти, и этот страх заставил меня ценить то, что у меня было.
Захудалая квартирка, которую я любил; красивая женщина, которой я восхищался; работа в госпитале, которая приносила удовольствие. Моя жизнь не была такой уж плохой, как казалась до аварии. Иногда действительно не осознаешь, чем обладаешь на самом деле, пока не столкнешься с ситуацией потери всего этого сразу. Это заставляет сильнее ухватиться за то, что у тебя есть, и прилагать больше усилий к тому, чтобы быть ближе к тем, кто тебе не безразличен.
Спустя большое количество долгих и изнурительных часов Эверест счел, что я готов покинуть госпиталь. На мне была одежда, которую Гвен захватила из нашей квартиры: джинсы, футболка и бейсболка Янкиз. Мне очень хотелось побыстрее убраться оттуда.
Думаю, что Эверест специально дождался свободного времени от своей смены, чтобы вывести нас, а затем убедил меня, что отвезет куда необходимо.
‒ Разве не стоит позвонить в полицию? ‒ спросил он, отъезжая от обочины. Гвен отправилась домой чуть ранее, так как я не хотел подвергать ее опасности, с которой мы могли столкнуться.
‒ Вообще-то, я даже не уверен, что место, которое мы ищем, существует. ‒ сказал я, восседая на переднем сидении его красного седана.
‒ Ну, если оно существует, тогда мы позвоним копам. Договорились?
‒ Хорошо, ‒ ответил я.
Каковы были шансы, что это место действительно существовало? А если существовало, каковы были шансы найти там сенатора?
Мы ехали в молчании, прерываемом только моими указаниями направления к месту, о котором у меня не было никакой рациональной причины что-либо знать.
Когда мы свернули в переулок, я уже издалека увидел дверь цвета красного дерева. Место было скрыто в индустриальной части города, и я показал Эвересту, где притормозить.
‒ Вот оно. Черт побери, оно существует, ‒ сказал я, когда Эверест парковался кварталом далее.
Схватив телефон с центральной консоли, он посмотрел на меня.
‒ Что я должен сказать полиции? ‒ прозвучал его вопрос.
Я пожал плечами. Насколько глупо будет все выглядеть, если копы проделают весь этот путь и ничего не найдут?
Пока мы спорили, что им сказать, то заметили движение вдоль улочки, ведущей к красной двери.
‒ Черт, ‒ прошептал Эверест.
‒ Ладно, звони копам. Скажи, нам кажется, что здесь происходит что-то незаконное.
Эверест сделал звонок, пока мы сидели в припаркованной машине и смотрели на двух людей, направлявшихся к дверям. Здание было не видно с улицы, оно было скрыто в центре брошенного индустриального парка. Оно было двухэтажным, с разбитыми стеклами на втором этаже и выглядело подозрительно.
Пока Эверест говорил с полицией, я наблюдал, как двое вошли в здание. Затем тихонько прошептал Нику молитву, чтобы он уберег нас от неприятностей и открыл дверь машины.
Прикрыв телефон рукой, Эверест крикнул:
‒ Мэттью, стой! Что ты делаешь?
Я подкрался ближе к зданию, стараясь остаться незамеченным. Ключица меня особо не беспокоила, а рука была на перевязи у груди.
Эверест вышел из машины и подобрался ко мне сзади.
‒ Копы уже едут. Мэтт, я думаю, нам стоит вернуться назад в машину, ‒ сказал он.