– Попала! – Снова развеселился он. – Ну, давай резче, мы тебя ждем.
Лина с непривычной робостью уточнила, кто это, мы. Федя раздражено прикрикнул:
– Тебе список скинуть? Или фото прислать? Ты играть хочешь? В Хосте под мостом сейчас свободно, андестенд ми?
– Ес, офкос, – машинально отбила Лина, – фенкью вери мач, ай эм квикли.
– Ну квикли так квикли.
И пошли гудки.
Обалделая, Лина пару секунд таращилась на деда. Он держал лицо – непринужденная улыбка, безмятежный взгляд.
– Меня пригласили поиграть. Ребята из группы.
– Ну и хорошо, ну и ладненько.
Она сорвалась с места, как собака с цепи. И заметалась, засуетилась, пихая вещи в спортивный рюкзак. Дед делал вид, что ничего особенного не происходит. Но Лина-то знала, себя-то не обманешь. Почти два года она притворялась, что ей нет дела до мнения окружающих, что в ее замкнутом мире ей комфортно, и ничего другого не надо.
Надо. Необходимо. Одна лишь мысль, что она кому-то нужна – не случайному сопернику по корту! – необычайно вдохновляла.
Перед выходом Лина даже у зеркала притормозила. Ничего интересного там не показали. Обычная девочка-подросток. Удобная короткая стрижка, бледные губы, облупленный от загара нос. Глаза большие, выразительные, но цвет невнятный – то ли карий, то ли зеленый. В крапинку.
Ладно. Жить можно.
– Ты очень хорошенькая, – сказал за спиной дед, – вся в мать!
Он всегда знал, как ее подбодрить.
– Да ну тебя, дедушка!
– И тебя, бабушка!
Дед протянул дождевик.
Меряя сапогами лужи, больше похожие на озера, Лина с улыбкой думала, что только сумасшедший в такую погоду радуется прогулкам.
Она была без ума от тенниса.
И не она одна, как выясняется.
Когда Лина оказалась на вокзале и увидела у пригородных касс ребят, улыбка ее невольно стала шире. Догадки оправдались. Рядом с Федором стоял Егор.
Она замедлила шаг. Она всегда так делала, чтобы посмотреть на него подольше.
Нельзя сказать, что его внешность особо привлекала внимание. Невысокий, плотный, темноволосый, но с выгоревшим чубом. Когда он улыбался, ямочки на щеках делали его похожим на шкодливого карапуза.
В целом Егор ничем не выделялся из толпы, разве что модными шмотками. Но это Лина узнала лишь из разговоров девчонок, сама она в брендах не разбиралась, конечно.
– Он классный, – каждый раз единодушно подытоживали одногруппницы, обсуждая Егора.
А как-то Лина услышала сквозь хихиканье чье-то робкое признание:
– Я балдею от его ямочек.
Большинство поддержали. И тоже глупо посмеивались.
Самой Лине было трудно определить, почему именно Егор приковывает взгляд.
Шла и смотрела. Вот и все.
– Салют! – Кивнул он ей.
Ямочки не появились.
– Бегом, мы уже билеты взяли, – вместо приветствия заявил Федор.
А девушка, третья в компании, вежливо поздоровалась. Лина подозревала, что она тут будет. Где Егор, там и Карина. Или наоборот.
Они побежали к автобусу.
Усевшись, Лина протянула Федору деньги за билет.
Вот кто вызывал несомненный интерес окружающих, так это Федя. Долговязый, с торчащими рыжими вихрами, обвешенный фенечками и амулетами. И всегда несуразно одетый. Свитер, к примеру, мог запросто заправить в теннисные шорты. Сейчас, скинув с себя плащ, он оказался в широкой майке, надетой сверху на водолазку. То ли рассеянный, то ли по барабану ему.
Лина о Феде не думала.
Мысли ее кружились вокруг да около Егора. А тот сидел рядом с Кариной. Их головы почти соприкасались.
Ну, это естественно, уговаривала себя Лина. Они знакомы с первого класса, тысячу лет! Оба из обеспеченных семей, учатся в частной школе, куда их подвозят на машине. Оба держатся с уверенностью людей, которым в жизни все удается. Легкие, коммуникабельные, здоровые оптимисты.
Даже внешне похожи. Только Карина смуглей, у нее папа армянин, и это отчетливо проступает в чертах лица. Крупный нос не портил ее. Это была очаровательная девушка, статная, с размашистыми движениями. Лина и на нее смотрела всегда с удовольствием, без зависти.
Они – Карина и Егор – из победителей, и дело даже не в турнирах, где оба зачастую брали первые места.
Это все причины, и как следствие – две головы рядом, плечом к плечу.
Так рассуждала Лина, и очень гордилась, что ей удалось все разложить по полочкам. И старательно не замечала зудящий голосок, что твердил ей: все это чушь!
Федор между тем что-то рассказывал. Вернее, внушал. Его категоричность всегда забавляла Лину. Она прислушалась, чтобы отвлечься от собственных метаний.
– … и ежедневно тренируются, понимаешь! Эври дей! А мы чем хуже? Вот отрыли этот мост, там в любой дождь можно играть!