Я размазала горячую каплю по головке с таким удовольствием и так медленно, как только могла, эльф стиснул челюсти и откинул голову назад, шипя сквозь зубы.
Мои пальцы пробежались вверх и вниз, обхватили член плотнее, другая рука коснулась яичек.
- Я-Беда, ты же помнишь? - каким-то чудом удалось спросить мне почти нормальным голосом. И темный зарычал. Натурально зарычал, как рычат дикие звери, тигры, запертые в клетке. Он схватил меня за запястья, стянул штаны и одним резким движением вошел.
Да!
Я вцепилась зубами Зару в плечо, потом снова откинулась назад, а темный удерживал мой взгляд, теснее прижимая к себе.
Высвободила одну из рук и обхватила его шею, подтянулась, эльф отпустил вторую руку. Я села, заставляя сесть и его, продолжая смотреть в кровавые глаза, провела ноготками по затылку, переместилась к губам, к маленькому соску, обвела языком татуировку.
- Сильнее, - прохрипела, и он задвигался во мне быстрее.
Я была почти на грани, ничего не соображала, ничего не видела, кроме его глаз, ничего не чувствовала, кроме его сильного горячего тела, кроме бешеных движений.
Толчок, толчок, толчок.
Он почти вдавил меня в себя.
Толчок, толчок, толчок.
Я всхлипывала и закусывала губы.
Толчок. Толчок. Толчок!
И меня больше нет, я рассыпалась, исчезла, провалилась, закричав, не в силах остановиться.
Салазар что-то прорычал, сделал еще два движения бедрами, и его член запульсировал внутри. Несколько секунд, и эльф тоже хрипло простонал, еще сильнее стискивая руки на моей талии.
- Почему "Я-Беда"? - мы все еще лежали на полу и не могли пошевелиться.
- Нежелательная тема, - пробормотала.
- Давай, мелкая, рассказывай, - почти в точности повторил он мои слова.
- Не отстанешь?
- Нет.
- Упрямый мужчина, - положила голову ему на плечо и зевнула. Разговаривать мне не хотелось. Да чего уж там, даже моргать было лень. - Когда я была маленькой...
- Как будто ты сейчас большая.
Эту реплику предпочла пропустить мимо ушей.
- ... у нас с мамой была традиция: раз в неделю мы садились на качели под гранатовым деревом и делились впечатлениями о неделе. Это было наше с ней время больших С.
- Больших С?
- Больших Секретов, - улыбнулась я. - Я не думала, что ябедничаю, но мама... Она до сих пор трясется над всеми нами, как курица над яйцом. Не дай Бог ее деток кто-то обидит. Все, весь Ад может начинать молиться. Но тогда я этого не понимала, только удивлялась, когда вдруг меня неожиданно переставали дразнить или так же неожиданно извинялись.
- Тебя дразнили?
- А тебя что, нет? Всех дразнят, это нормально, - удивилась я, глядя на темного.
- Меня не дразнили, меня всегда боялись.
- Почему?
- Знали, что после наступит моя очередь.
- Ты такой мстительный?
- Ну должен же был я хоть что-то унаследовать от отца. Я в детстве вообще был неугомонным противным мальчишкой. Это сейчас немного успокоился.
- Да уж читала я про проклятье, наложенное тобой на начальника городской стражи. Что он тебе сделал?
- Нелестно отзывался о моем отце.
- Но...
- Веста, - глаза Салазара нехорошо сверкнули, - сам я могу думать о нем, что угодно, но это не значит, что я выражаю свои мысли вслух. Тем более я не позволю делать это какому-то постороннему идиоту, которому захотелось просто покрасоваться перед кучкой сопливых новобранцев.
- Я тебя услышала, - кивнула я, усмехнувшись про себя. Не так все просто с тобой, да, эльф?
- А вот я тебя - нет. Так что там с "Я-Бедой"?
- Ну, в общем, моя излишняя откровенность с мамой вылилась в то, что я стала "Ябедой". Было забавно, меня дразнили, а я не понимала, почему. Потом дошло, лет в десять. Тогда я стала четко сортировать то, что можно рассказывать маме и что нельзя. Но "Ябеда" уже прочно за мной закрепилось. А через два года проснулся мой дар, - я замолчала, говорить дальше не хотелось.
- И?
- И я убила своего друга. Просто прикоснулась, и он упал, как подкошенный. Я даже не поняла, что произошло, да и никто не понял.
- Мне жаль.
- Мне тоже, но... Мойры сказали, что такова была его судьба, в этот вечер он так или иначе бы умер. По идее, мне должно было стать легче, но не стало. Боль утихла потом, гораздо позже. Я долго искала в себе силы заткнуть эту старую ведьму, в итоге заткнула.
- Твой друг, он был человеком?
Я нахмурилась, приподнялась, с неохотой отрываясь от теплого тела.
- С чего ты взял?
- Просто наблюдал сегодня за тобой. То, как ты относишься к людям, Ви - это не равнодушие, это страх. Ты боишься их сломать.
- Умный, да? - выгнула бровь, не скрывая грустной улыбки, Салазар кивнул. - Да, боюсь. Они хрупкие, как хрусталь, бьются так легко.
- Я не буду говорить тебе, что ты не права.
- Да знаю, знаю... И борюсь с этим. У меня есть друзья среди людей, просто я теперь гораздо осторожнее.
- Я так и понял. Дальше?
- А что дальше? Я попала в Совет и из "Ябеды" превратилась в "Я-Беду". Собирательница душ ничего, кроме беды, принести не может.
- Неправда.
- Правда, Салазар, - улыбнулась. - Это нормально, я уже давно не заморачиваюсь. Пусть думают и говорят, что хотят, а мне удалось перерасти стадию "хорошая девочка", порвать тетрадки и сжечь дневник, куда какие-то незнакомые мне личности имели наглость ставить оценки.
- Рвать тетрадки - это сложно, - темный осторожно гладил меня по плечу, голос звучал задумчиво.
- Узнаю тон эксперта в этом вопросе, - хмыкнула. Как же хорошо, что Эф все-таки удалось впихнуть в эльфа невпихуемое.
- Да. Я свои порвал, когда принимал решение о карьере ученого.
- Почему твой отец был против?
- Считал, что наука - недостойное занятие для эльфа. Все мужчины в нашей семье были военными. Делали головокружительную карьеру на этом поприще. Вот только мне было не интересно.
- То есть ты сейчас станешь меня уверять, что ни разу не держал в руках меч? - пальцы сами собой пробежались по кубикам пресса. Салазар перехватил мою руку и прижал к горячему боку.
- А ты разве не в курсе? - удивленно округлил мужчина глаза, я отрицательно помотала головой.
- Совет не заострял на этом внимание. Написано только, что ты служил, ну и дается перечисление видов оружия, которым владеешь.
- Я правда служил лет тридцать. Дослужился до прикара. У вас это что-то вроде полковника, ну а потом мне надоело. Хотелось чего-то большего, казалось, что я могу сделать что-то большее. Сначала перевелся в штаб, потом ушел преподавателем в академию. Ее ректор мне и помог, почти ткнул меня мордой в собственные возможности.
- Долго сопротивлялся?
- Долго, еще лет десять жил с постоянным ощущением, что сам себе ломаю позвоночник и выворачиваю жилы. Метался от одного к другому, тяжелее всего было, когда отец отрекся. Но ничего, в итоге справился.
- Хорошо, что справился, - я зажмурилась и блаженно потянулась. - А твоя татуировка?
- Это, - он сделал короткую паузу, - это метка рода.
- Такая большая?
- Да. Чем древнее род, тем больше метка, чем больше ответвлений у рода, тем больше ответвлений и у нее.
- И зачем она нужна? - я снова приподнялась, пытливо заглядывая Салазару в глаза, он принялся сосредоточенно наматывать прядь моих волос на палец.
- Тебе не понравится мой ответ.
- Говори уже, интриган, - легко ткнула его кулаком в грудь.
- Зачем она конкретно нужна, никто не знает, но у нас есть традиция... В общем, после смерти темного с него снимают кожу, а ту часть, где татуировка, помещают в стазис.
- Зачем?
- Потом вешают на стену в родовом поместье. У многих целые галереи. Вместо портретов такие вот панно.