Я была бесконечно рада и благодарна «командованию» Мосметростроя, особенно Татьяне Викторовне Федоровой — инициатору этого хлопотного дела.
А письма, телефонные звонки не прекращались.
Редактор журнала «Старшина, солдат» сказал мне по телефону, что в Москву приехал польский писатель Януш Пшимоновский и привез мне письмо из Варшавы. Писатель очень хотел встретиться со мной, и вот, на следующий же день, у нас в квартире за столом сидели подполковник Суворов из журнала «Старшина, солдат» и Януш Пшимоновский.
Пшимоновский прекрасно говорил по-русски. Я поинтересовалась, откуда у него такой чистый говор, без акцента. И Януш рассказал:
— В 1939 году мы бежали от гитлеровцев, оккупировавших Польшу. Наша семья жила в колхозе. Я, мальчишка еще, но уже работал трактористом. К концу войны подрос и добровольцем записался в польскую армию, которая формировалась в Рязани — освобождать от гитлеровцев свою родную Польшу. Вот так и научился русскому языку.
Януш подробно расспрашивал меня о войне, удивлялся тому, что я воевала на штурмовике.
— Это ведь далеко не дамский самолет! Да еще водить в бой мужчин ? Непостижимо…
А письмо мне Пшимоновский привез от польского писателя Игоря Неверли вместе с фотокопиями с западногерманского журнала «Дойче фальширмегер». Неверли обращался ко мне:
Дорогой друг!
Спешу отослать Вам документ, который должен Вас заинтересовать. Полковник Януш Пшимоновский, работая над литературной монографией битвы под Студзянками, прочел в западногерманском журнале «Дойче фальширмегер», №5 за 1961 год, воспоминание бывших офицеров и солдат гитлеровской армии. Один из корреспондентов этого журнала рассказывает о своих переживаниях в районе Варка-Магнушевом в августе 1944 года и о подвиге русской летчицы. Место и время говорят за то, что это были Вы, Анна Александровна. Рассказ свидетеля-врага и фотокопии посылаю Вам.
Шлю самый сердечный привет!
Игорь Неверли Варшава 5.04.1963 г.
Писателя Игоря Неверли у нас в Советском Союзе знают по книге о русском докторе Дегтяреве — «Парень из Сальских степей». Его книги — «Лесное море», «Под Фригийской звездой», «Архипелаг возвращенных к жизни» пользовались заслуженной любовью читателей и в Польше, и у нас в СССР.
Игорь Неверли прошел большой и суровый жизненный путь, перепробовал много профессий. Он много лет работал воспитателем в детском доме, который основал известный польский педагог и писатель Януш Корчик. В годы фашистской оккупации Польши Неверли был арестован гестапо по обвинению в коммунистической деятельности и до конца войны томился в фашистских концлагерях: Майданеке, Освенциме, Бельзене и Ораниебурге. Его не раз избивали — пробили голову, поломали кости, но он выжил и после войны под впечатлением событий тех лет написал повесть «Парень из Сальских степей», посвященную героической борьбе советских и польских патриотов против фашизма. Это был рассказ о людях, которые в страшных условиях фашистского плена сумели проявить высокий героизм и мужество. Достоверность фактов и их высокохудожественное воплощение сделали книгу Неверли волнующим произведением. Свою повесть Неверли начинает так: «Не верьте в ад: бог слишком милосерден. Ад был на земле. Майданек, Освенцим, Бельзен…»
Я, помню, читала эту книгу и плакала о замученных, и радовалась живым… Повесть меня настолько взволновала, что мне захотелось поблагодарить автора книги и попросить у него автограф. И в это время я узнала из газет, что польский писатель Игорь Николаевич Неверли приехал в Москву по приглашению Союза писателей СССР. Я тут же написала ему короткое благодарственное письмо за его повесть и пригласила, если найдет свободное время, приехать в гости в нашу семью.
Неверли откликнулся на мое предложение и приехал, да не один, а с двумя польскими поэтами и с доктором В.И. Дегтяревым — парнем из Сальских степей. Доктор прилетел из станицы Цимлянской, где он работал ветеринарным врачом, на встречу с другом. Владимир Ильич Дегтярев рассказал, что книга, написанная Игорем Неверли, полностью восстановила его доброе имя. До этого у него не было никаких доказательств — как и при каких обстоятельствах он оказался в плену, не было свидетелей и того, как он вел себя в гитлеровских лагерях.
— Выходит, иногда стоит писать документальные книги? — смеясь, спрашивал польский писатель доктора Дегтярева.