Через год Януш Пшимоновский прислал мне свою замечательную книгу «Битва под Студзянками» с трогательным автографом автора. «Студзянки» это «Магнушевский плацдарм», куда я водила в последний свой бой группу штурмовиков из 15 экипажей. Мы били тогда по танкам врага, которые хотели сбросить наш десант в Вислу. Это был тот плацдарм, где погибла на огненных высотах бесстрашная русская девушка Евдокия Назаркина…
Позже Януш Пшимоновский написал повесть, а по повести сценарий — «Четыре танкиста и собака». Фильм Я. Пшимоновского «Четыре танкиста и собака» в Польше стал многосерийным. Тринадцать фильмов. После выхода очередной серии — шквал писем и звонков — Ждем продолжения фильма.
Собаку в сериале «играл» один и тот же пес «Шарик». Это была очень умная овчарка. Дети писали ей письма… Когда у Шарика отнялись лапы и он ослеп ветеринары предложили усыпить пса. Хозяин Шарика воспротивился. Он кормил его, выносил на руках гулять. Шарик прожил свои шестнадцать собачьих лет и умер естественной смертью. Фильм этот у нас был очень популярен. Большую поисковую работу провели Пшимоновский и наш писатель О.А.Горчаков по Сещенскому подполью — о разведчице Ане Морозовой и польских патриотах. Овидий Александрович Горчаков тоже был разведчиком. Вместе с Пшимоновским он написал документальную повесть «Вызываю огонь на себя» и одноименный сценарий. По сценарию тоже получился фильм — «Вызываю огонь на себя». За него О. Горчаков и Я. Пшимоновский были удостоены премии Ленинского комсомола. Впервые иностранный гражданин получил такую премию. Много лет Януш Пшимоновский занимался поиском советских воинов, погибших на польской земле. Он восстановил более 500 тысяч имен! И вот вышла книга «Память». Советское правительство наградило поляка Пшимоновского орденом «Дружбы народов».
Игоря Николаевича Неверли уже нет с нами… Остались его книги…
Марта
В 1987 году перед Днем Победы меня пригласили на телевидение и сказали, что 9 мая будет телемост Москва-Варшава. Просили поучаствовать в передаче.
Вас будет трое. Ведущий — писатель Горчаков, поэт Николаев и вы. Если хотите, возьмите с собой внучат. С польской стороны будут четыре мужчины и одна женщина, — сообщили из телестудии.
— Пшимоновский будет? — спросила я.
— Нет, не будет. Он где-то за границей.
Горчакова я знала давно, его передачи шли еще с Шаболовки. Тогда это называли перекличкой и вели ее Овидий Александрович и Януш Пшимоновский. С поэтом Александром Николаевым была знакома по его стихам и изумительной песне «Я славлю женщину!» Там это название еще как-то уточнялось — мать, жену, пани…
Тогда, в Останкино я спросила поэта:
— А почему «пани»?
И услышала такую историю:
— К концу войны лейтенантом я командовал батареей. Батарея моя и много других базировались на берегу Балтийского моря за Гданьском. Немцы разбили всю батарею и обслугу. Когда бой кончился, то стали хоронить убитых. Тут мой дружек еще по артиллерийскому училищу прибежал, осмотрел меня, бездыханного, и закричал: «Не дам хоронить Сашку! У него ноги лежат не как у покойника». Меня обступили. Подошел польский врач, местный житель, послушал и сказал, что лейтенант жив, только крови потерял много рука у него оторвана… «Ему срочно нужно переливание крови. Какая группа у вашего товарища?» — спросил доктор. «Не знаю.» ответил Паша. — «Какой же ты друг, если на войне не знаешь группы крови своего товарища?…»Все как-то растерялись, притихли. А тут подходит девушка-полька и говорит: «У меня в концлагере фашисты брали кровь и я слышала, что она у меня нулевая»…
— Очнулся я, — продолжал Саша, — и увидел, что лежу на столе, а за стеклом, рядом со мной, ну просто «небесное создание»! Белокурые волосы, голубые глаза, чудный цвет лица и… Больше я ничего не помню. Дальше пошли дороги, госпиталя. Кто была она, моя спасительница?..
Вот уже и война давно закончилась, я женился, а белокурая полька не выходит у меня из ума. Писатель Наум Мар как-то написал обо мне очерк «Бессмертный лейтенант». Поляки перепечатали его, радио передало: «Кто спас лейтенанта Николаева?» И вот однажды в моей квартире раздался телефонный звонок: «Саша! Это я, Марта. Я в отеле „Белград“. Жду тебя…»
Я сразу догадался, кто эта Марта. Выскочил из дома, а живу я в районе Киевского вокзала, и понесся к гостинице. Летел, не чувствуя под собой ног. Бородинский мост, отель «Белград»… Она меня ждала. Мы обнялись и заплакали. Потом я повез Марту к нам в дом. А там тоже уже ждали — жена, дети, друзья. Мы чествовали Марту. Моя жена сняла свой перстень с красным камнем, и сказала: «Саша, подари от себя Марте. Пусть он напоминает ей, как она спасла тебя, отдав свою кровь…»Я подошел к Марте, надеваю ей перстень на палец, а она не берет. «Почему?» — спрашиваю. — «Меня на границе ваши таможенники не пропустят.» — «Пропустят, говорю — обязательно пропустят! Я вот тебе подарю свою книгу стихов, на ней напишу, кто ты есть для меня, пограничники прочтут и пропустят».