— Вивьен, — голос любимого был хриплым. Волосы облепили лицо, на щеке была грязь вперемешку с кровью, а порыв ветра поднял вверх изодранный плащ. — Либо ты сейчас же убираешь своих воинов, либо Ланцелот торжественно умирает, как доблестный рыцарь от меча своей матери. Романтично, не так ли…
— Не смей! — послышался журчащий голос Вивьен, а я увидела в тумане ее силуэт. — Не смей убивать моего сына!
Ланцелот попытался дернуться, но лезвие впилось ему в шею, пуская небольшую струйку крови. Пресветлый рыцарь решил, что попытки сопротивления вполне достаточно для героической баллады, поэтому притих и побледнел.
— Впервые я задумался об этом, когда мама привела его в пример, — послышался хриплый смех, а я с ужасом смотрела на кровь, которая стекала по его лицу. — Отводи свое войско, Вивьен. Живо.
Богиня стояла перед сыном, а тот смотрел перепуганными глазами на мать.
— Второй раз я повторять не буду, — послышался охрипший голос, а Вивьен протянула руку к Ланцелоту.
— Ты не убьешь его, — прожурчала Владычица Озера, паря в тумане, словно привидение. — Знаешь, что будет, если ты убьешь его?
— Знаю, — прокашлялся Мордред, тяжело дыша паром. — Купаться больше не пойду. Отводи войско, Вивьен! Или красавцем он больше не будет. Раны, нанесенные Эскалибуром, почти не заживают, а если заживают, то оставляют шрамы.
— Ты не посмеешь! — прошипела Вивьен, протягивая бледную руку в сторону Ланцелота. Ее платье и волосы растекались по воздуху, словно в невесомости. — Это будет последнее, что ты сделал!
— Я предупредил. Достаточно, — произнес Мордред, сплевывая окровавленные волосы с лица. — Останови битву.
— Я тебя услышала, сын богини судьбы, — прожурчала Вивьен, поднимая бледную руку, а светлые рыцари стали отступать в сторону реки. — Но, поверь, такого я не прощаю.
Битва остановилась и наступила тишина, прерываемая всхлипами раненных и громыханием доспехов. Кто-то из воинов тащил раненного, кто-то ковылял, тяжко опираясь на меч, один из рыцарей упал на колени перед грудой тел, снимая шлем.
— Отступаем! Все! Гавейн! Это и тебя касается! — прозвучал сорванный голос Мордреда, а он потянул за собой Ланцелота. — Все отходим! Я пойду последним! Мерлин!
— Рана серьезная, — послышался голос старого чародея, а я пыталась понять, что вообще происходит. — Но держится. Ничего, он сильный. Справится. Да, Артур.
— Мой король! — бросился кто-то из рыцарей круглого стола к тому дереву, под которым сидел Артур. — Артур ранен!
«Отец!», — кричал Лоегрин, таща за собой хрипящего Персифаля, потерявшего шлем. Сэр Кей мрачно ковылял опираясь на меч, Гавейн с омерзением выдернул меч из трупа, а потом, пошатываясь, двинулся в сторону Артура.
— Помаши маме ручкой, Ланцелот, — выдохнул любимый, едва держась на ногах, а Вивьен привидением парила в тумане, безотрывно глядя на сына.
— Ты зря решил навлечь гнев богини вод! Пусть моя жизнь и Эскалибур связаны, и меч сам выбирает кому служить, но … — ее голос стал бурлить, а вода в реке поднялась стеной. — Пусть держит рукоять рука, но острие найдет врага! Богиня Рек, Богиня Вод за это жизнь свою дает!
В одно мгновенье лезвие Эскалибура засветилось, ослепляя всех ярчайшим светом всех. Я покачнулась, отшатнувшись от вспышки, а через мгновенье наступила темнота, а меня крепко обнимали руки. Сердце вздрогнуло, а я подняла глаза, видя знакомое лицо, перепачканное грязью и кровью.
Мое сердце вздрогнуло от радости, а по моим щекам потекли слезы, когда я протянула дрожащую руку к лицу Мордреда.
— Жив, — прошептала я, проводя по его лицу и мокрым от крови волосам. — Жив… Все хорошо…
Сквозь слезы радости, я видела, как он смотрит на меня яркими синими глазами, а по его губам скользит улыбка. Меня держали в руках, а я чувствовала, как его руки начинают медленно разжиматься. Сердце вздрогнуло, а я услышала тяжелое дыхание. Любимый покачнулся, а я судорожно попыталась его удержать.
Глава девятнадцатая.
Жизнь отымела смысл
— Все… хорошо, — выдохнули мне в ухо, а я понимала, что он медленно оседает вниз. — Отпусти…
Я держала любимого изо всех сил, не сводя глаз с его лица. В уголке рта показалась кровь, алой струйкой стекая на подбородок. Мордред медленно опускался на колени, а я всеми силами пыталась удержать его, но не могла. Что произошло? Как? Когда? Откуда кровь?
— Все будет… хорошо, — любимый попытался улыбнуться, а я задыхалась, глядя на уродливый сверкающий осколок торчащий из его груди. Я застыла на месте, боясь даже смотреть на пробитый доспех, откуда бурыми наплывами сочилась кровь.