Она вылезла на перила и в последний раз обернулась ко мне.
— Ты всё поняла?
— Да, — я судорожно закивала.
— Прощай и спасибо тебе!
24
Игнат
Мне хватило минуты, чтобы переварить услышанное. Когда Антон сообщил о её мнимой смерти в Сардинии, подсознательно я нечто подобное и предполагал. Но, всё-равно, некоторые моменты меня «смущали».
— Мне уже давно всё равно, что будет, — вновь подала голос Катя, — Я устала. Когда помогала Славе, не думала, что сама окажусь в золотой клетке вместо неё. Она испортила мне жизнь. Свекор монстр. Вместо Славы он все эти годы отрывается на мне. А мне некуда бежать. Он давно избавился от моего отца. Уверена, что это он его убил. Они были партнерами в некоторых аспектах бизнеса. Да и сына я не смогу бросить. Слава была права, Виктор Владимирович мне его никогда не отдаст. Он Андрюшу превращает в своё подобие. Если бы не моё прямое участие в смерти Кирилла, я бы давно выдала Славу.
— Не сомневаюсь! — оборвал я её сумбурную речь.
Единственное, что сейчас выносило мозг, это Мира. То, что ей пришлось пережить! Но прошлое уже не изменить. В бешенство приводило её недоверие ко мне. Как она могла такое скрывать от меня? Да и была ли она полностью искренняя во время разговора с Катей, как казалось на записи?
Я включил телефон и сделал один звонок. Ох****ая ситуация, она не доверяет мне, а я, из-за её постоянной лжи, не верю ей. Зашибись! Без нее уже не могу!
— Почему ты флешкой не воспользовалась против Жаровского? — спросил я, хотя ответ уже знал.
— Я сомневаюсь, что она может ему сильно навредить. Его слово против слова Славы. Думаете кому поверят?! А вот мстить он будет мне. Я его боюсь! — многие люди не умеют правильно пользоваться преимуществом в виде информации.
Еще минут десять мы просидели в тишине, думая каждый о своем, пока не ожил мой телефон. Я выслушал звонившего и с напускным спокойствием нажал отбой. Единственные не подтвержденные Катей слова Миры оказались правдой. Но лучше бы это было враньем! Жаровская Мирослава Александровна покидала страну только один раз и только в одну сторону. В Италию. Также она не числилась ни в одном учебном заведении Англии. Ровно, как и в родной стране. Значит, правда сидела целых два учебных года в четырех стенах, сносив надругательства. Решение было принято мгновенно.
Мне плевать на сидящую рядом сломленную женщину, но мои дальнейшие действия помогут ей. Мне плевать на Жаровского, эта тварь всё равно уже не жилец.
— Ты живешь с ним?
— Да. Свекор Андрюшу от себя не отпускает.
— Нарисуй мне подробный план дома. Где, чья комната. Обычное расположение охраны, — я достал с бардачка ручку и бумагу, — Завтра пусть ребенок ночует с тобой. И чтобы ты не услышала, с комнаты не выходите.
Подбросив её куда, она сказала, я напоследок предупредил:
— Надеюсь ты понимаешь, что этой встречи не было. В противном случаи, ты узнаешь насколько быстро и сильно я могу усложнить жизнь.
Она кивнула:
— Мне самой невыгодно кому-либо рассказывать.
Дождавшись её ухода, я набрал единственного человека, способного мне помочь без лишних вопросов. Марат трубку взял сразу:
— Игнат!
— Нужно вспомнить былое! Адрес сброшу по нашей почте.
— Понял.
Машинально бросил взгляд на левое запястье — у меня около восьми часов, чтобы прощупать почву. Я не сомневаюсь, что Марат выедет сразу же, как положит трубку.
Антона я отправил домой. Его присутствие было лишним.
25
Мирослава
Я не верила, что это происходит на самом деле. Игнат сейчас был чужим мне.
— Я давно знаю, что ты мне врешь. Но я, бл**ь, думал, что это какая-то незначительная ху**я. Но никак не такое! Ты знала, что твоей жизни угрожает опасность, и не дала мне возможности её устранить. Ты настолько не доверяешь мне! Хотя единственное, о чем я тебя просил это доверие и честность. Я, бл**ь, давал тебе столько шансов мне всё рассказать.
Его справедливые слова просачиваются в кожу, растворяются в клетках, ранят меня. Хочется напомнит о его обещании преднамеренно не причинять мне боль. Но сдерживаю себя. Это будет слишком! Начинаю защищаться как могу — нападая. Знаю, что поступаю неправильно. Не имею права. Но не могу себя остановить:
— Ты тоже никогда о себе ничего толком не рассказывал.
— Если бы ты спросила, я бы ответил. Это называется диалогом, Мирослава. Тебя не интересует моё прошлое. Не скажешь почему?
Я не знаю, что ответить! Что сознательно ставила барьеры, трусливо понимая, что вряд ли осмелюсь когда-то всё рассказать? Не те слова! Что, узнавая его, чувствовала бы себя еще гаже, скрывая правду о себе. Вновь не то! Просто молчу. Он разворачивается и уходить.
— Я люблю тебя! Прости! Я просто боялась твоей реакции, — слезы градом потекли из глаз.
Это его остановило.
— А какой ты думала она будет? — он зло имитирует удивление, — Убегу в истерики? Пойду в полицию? Или может побегу к той твари, что удочерила тебя, обрадовать его тем, как ты приговорила его сыночка, а сама жива-здорова?
— Думала ты бросишь меня, — прошептала я, даже не пытаясь вытереть слезы.
— Меня бесит то, что ты так думала.
— Прости…
— Твои извинения уже ничего между нами не изменят, — холодно бросает он и уходит.
Как будто решив меня добить, он напоследок, впервые посмотрел на меня как на всех остальных — со спокойным равнодушием. Исчезло из глаз то, что делало меня особенной.
Слезы почти сразу высохли. Мной овладело отупение. Я словно маленькая девочка желала, чтобы появился добрый волшебник и вернул меня назад в прошлое хотя бы на неделю. Я должна была догадаться, что Игнат рано или поздно докопается до правды. Слишком легко он мне «поверил» тогда. Я, дура, расслабилась. Обвинять кроме себя некого!
До утра я просидела на полу, обнимая согнутые ноги и тупо пялясь в пустоту. Даже не заметила приход домработницы, пока та не сунула мне под нос стакан с водой. Молча выпила.
— Слава, вы будите завтракать? — тихо спросила она.
Я помотала головой и пошла на вверх. Нужно собрать вещи. На автомате бросила в чемодан все, что попало в поле зрения. Потом приняла душ. Под струями освежающей воды в голове немного прояснилось. Перестала жалеть себя и поняла, как могу попытаться всё исправить. Резко разозлилась на него! Он хотел доверия? Будет ему доверие! С избытком! Зло выкинула вещи с чемодана на пол. Безрезультатно набрала Игната. Два коротких гудка и отбой. Ну и ладно! Он все-равно когда-не будь объявиться дома и ему придется меня выслушать.
Раздался тихий стук в дверь, и я тут же открыла её.
— Слава, Вас там Вадим внизу ждет, — домработница смущенно отвела взгляд.
Я сразу поняла! Игнат меня выгоняет! Он уже всё решил.
— Зачем? — еле удалось выдавить сквозь ком в горле. — Я его не вызывала.
— Мне приказано собрать ваши вещи, — тихо сказала она, — А Вадиму отвезти Вас.
— Куда?
— Для Вас снята квартира.
— С удовольствием на нее посмотрю, но только после того, как поговорю с Игнатом, — фраза получилась вежливой и ровной, но чего она мне стоила!
Я аккуратно закрыла дверь. Машинально начала клацать пульт от телевизора. Хватит уже при любых трудностях сбегать. Нужно бороться! Я слишком близко к счастью, чтобы сидеть, сложа руки и «ждать погоды у моря». Он должен меня выслушать. Дала о себе знать совесть, ведь Игнат мог уволить и домработницу, и Вадима. Но я заткнула её подальше, помиримся, а мы обязательно помиримся! тогда даже отговаривать его не придется.
Время тянулось мучительно медленно. Ближе к полуночи наконец-то хлопнула входная дверь. Спускаться было страшно. Неизвестность пугала. Но Игнат меня любил, это было видно в каждом взгляде, в каждом прикосновении и в каждом слове, даже если оно было произнесено с раздражением или в приказном тоне. Теперь моя очередь проявить настойчивость! Я докажу ему, что все мои страхи ушли.