Мелоун открыл глаза.
Эллен стояла на коленях у дивана, обнимая его.
— Лоуни, проснись! У тебя кошмар.
Почувствовав боль в животе, на который давила сумка, он сел в кровати.
— Прости меня, Лоуни.
— За что?
— За то, как я вела себя ночью. Как будто ты во всем виноват. Я стерва!
— Вовсе нет. — Мелоун поцеловал ее макушку.
— Ты меня прощаешь?
— Мне нечего прощать. — Он со стоном опустил ноги на пол. — Я чувствую еще большую усталость, чем вчера. Звонков не было?
— Нет, дорогой. С Бибби все будет в порядке — я уверена.
— Конечно.
— Почему ты не разделся и не лег в кровать? Неудивительно, что ты устал. Спать на этом диване — настоящая пытка.
— Должно быть, я просто свалился. Я мог бы выпить пару галлонов кофе.
— Кофе уже готов. Сиди здесь — я принесу его.
— Нет, я пойду в кухню. Сколько сейчас времени?
— Половина восьмого.
— Я должен позвонить.
Она встревожилась:
— Куда?
— В участок.
— Лоуни, ты же обещал…
— Не беспокойся, Эллен.
Они отправились в кухню. Эллен помешивала кофе, наблюдая за мужем. Он подошел к настенному телефону и набрал номер.
— Это Уэс Мелоун. Кто у телефона?
— Патрульный Миллер… А, это ты, Уэс… — Голос молодого патрульного был сонным.
— Шеф Секко здесь?
— Пошел домой вздремнуть. Не спрашивай меня почему, но я вызвался дежурить, пока не придет дневной сменщик. Куда он запропастился? Я не спал с позапрошлой ночи.
— Что происходит? Я имею в виду убийц.
— Ничего. Похоже, они смылись, прежде чем мы установили посты. Тебе что—нибудь нужно?
— Нет. Я просто интересуюсь.
— Забудь об этом. Где—нибудь их остановят. Шеф сказал, что у тебя отгул на пару дней, Уэс. Займись любовью с женой. Это не отдых, но полезно для здоровья.
Миллер, усмехаясь, положил трубку. Повернувшись, Мелоун увидел, что Эллен стоит над чашками с поднятым кофейником, напоминая вопросительный знак.
— Они проскочили, Эллен. Значит, с Бибби все о'кей.
«Надеюсь…»
Эллен молча разлила кофе. Мелоун сел за стол и поставил черную сумку между ногами, где он мог ощущать ее.
Когда Мелоун вышел из ванной, Эллен опускала трубку на рычаг.
— Кто звонил?
— Я звонила мисс Спенсер.
— Кто это?
— Школьная учительница. Мне пришлось объяснить, почему Бибби сегодня не придет в школу, Лоуни. Я сказала, что она, вероятно, слегла с гриппом и мне, может быть, придется оставить ее дома до будущей недели.
Он коснулся ее черных ирландских волос.
— Что бы я без тебя делал?
— Держу пари, ты говорил это всем твоим девушкам.
— Еще как. — Мелоун поцеловал жену, чувствуя сквозь махровый халат, как напряглось ее тело. — Коп из меня никудышный. Я бы никогда не подумал о школе.
— Лоуни, я должна была хоть что—то сделать! — Она всхлипнула. — Моя девочка проснулась сегодня с этими ужасными людьми…
— Несколько минут назад ты благодарила Бога за то, что они смогли выбраться из города.
Эллен продолжала всхлипывать, а Мелоун не находил слов. Он всегда боялся слез жены. Они приводили его в ярость, напоминая о матери, которая плакала, не переставая, когда отец был жив. После похорон тещи Эллен рыдала до рассвета, а Мелоун ходил взад—вперед по спальне, проклиная свою беспомощность.
— Прости. — Эллен отодвинулась от него. — Слезами Бибби не поможешь.
— Плачь сколько хочешь.
— Нет, сэр, с глупостями покончено. Давай я приготовлю тебе завтрак.
— Я не голоден.
— Как это? Вчера в ресторане ты едва прикоснулся к обеду и был таким усталым…
— Меня тошнит при одной мысли о еде. Слушай, милая, нам нужно обсудить наше положение.
— Хорошо, Лоуни. — Эллен села.
Оба избегали смотреть на пустой третий стул.
— Мы наверняка можем что—то сделать, кроме того, чтобы торчать здесь, как пни.
— Сначала решим, что мы не можем сделать, — сказала Эллен. — Мы не можем сообщить шефу Секко или кому—нибудь еще, что они побывали здесь прошлой ночью и забрали Бибби. Этого я не позволю тебе, Лоуни. Лучше договориться об этом сразу.
— По—твоему, я сумасшедший?
— Лоуни, посмотри на меня.
Он повиновался.
— В этом деле ты не коп, а отец Бибби.
— Я же говорил…
— Не забывай об этом. Иначе клянусь жизнью моего ребенка, что я уйду от тебя, и ты больше никогда меня не увидишь.
— Чего ты хочешь? — рявкнул Мелоун. — Моей крови?
— Мы должны были это выяснить, Лоуни.
— Ладно, выяснили! Помни, что она и мой ребенок!
— Не кричи на меня.
— Хорошо. — Наклонившись, он поднял черную сумку и поставил ее на стол. — Мы даже не знаем, как они выглядят. Эти чертовы маски…
— Да, — кивнула Эллен. — Златовласка и три медведя.[10]
— Что—что?
— Неужели ты не заметил?
— Чего?
— Женщина носила маску Златовласки, маленький бандит — маску Медведя—Папы, а высокий громила — маску Медведицы—Мамы. Должно быть, маски из одного набора.
— Значит, есть и маска Медвежонка! Для Бибби?
— Об этом я и подумала.
Мелоун вскочил, потом снова сел и покачал головой:
— Нет, это не имеет смысла. Зачем им надевать на нее маску?
— Я просто подумала, что должна об этом упомянуть. — Эллен встала и опять наполнила чашки.
— Мы можем сделать одно из двух, Эллен. Либо сидеть здесь и ждать…
— Я этого не выдержу.
— Либо я могу попытаться найти их убежище и вернуть Бибби.
— Но ведь это будет очень опасно для нее!
— Вполне возможно.
— Боже мой!
— Почему бы не попробовать, Эллен? Я смогу лучше оценить ситуацию, когда узнаю, где они прячутся. Если я увижу, что это слишком рискованно для Бибби, то не шевельну и пальцем.
— Как ты сможешь быть в этом уверен?
— А если я сумею вернуть Бибби, мы передадим деньги Джону и все ему расскажем.
— И эти трое прикончат нас в отместку? — Эллен поежилась. — Забудь о Джоне, Лоуни.
— Деньги принадлежат «Ацтеку». Мы не можем позволить этой банде улизнуть с ними. Конечно, сначала нужно вернуть Бибби…
— Этого я и боялась. Ты снова становишься копом.
— Вовсе нет…
— Как только мы получим Бибби, пусть они заберут деньги. Может, для нас самое лучшее сидеть и ждать здесь. Они вернутся с Бибби, а мы отдадим им сумку — вот и все.
— Может быть, и не все, — возразил Мелоун. — Не хочу обманывать тебя, Эллен. Мы должны смотреть в лицо фактам. Если мы поступим как ты сказала — подождем, пока они вернут Бибби и заберут деньги, — нас троих могут пристрелить. Фуриа получил бы от этого удовольствие. Почему он должен оставлять нас в живых? Хотя мы не видели их лица, но слышали их голоса и знаем их имена. Наверняка Фуриа уже побывал за решеткой — он использовал слово «винт»: на тюремном жаргоне это означает «надзиратель», — и их можно идентифицировать с помощью центрального архива ФБР за несколько часов. Они не настолько глупы — во всяком случае, женщина, — и на них уже висит одно убийство. Нет, мы не можем им доверять, Эллен. Нужно что—то предпринять.
Лицо Эллен вновь приобрело оттенок обезжиренного молока.
— Тогда найди их убежище, Лоуни. Если тебе удастся спасти Бибби, мы сможем куда—нибудь уехать и спрятаться, пока этих чудовищ не поймают.
Мелоун встал, подошел к окну и посмотрел на грязную подъездную аллею.
— Возможно, это не так уж трудно, Эллен. Если подумать, у нас есть несколько ниточек к их убежищу. Фуриа велел Хинчу добираться туда пешком — значит, это не так уж далеко. И вероятно, за городом, иначе они бы не беспокоились, что их остановят на пропускном пункте. Кроме того, маленький подонок упомянул лес и хижину.
— Озеро Болсам! — воскликнула Эллен.
— Похоже на то. Если речь шла о хижине на озере…