— Чтобы Хэтти была в постели не позднее девяти. Я серьезно. Олли, не забудь выпустить Арчи в сад пописать. Джейк, никакого телефона. У тебя есть мобильник, ты вчера положил на него двадцать фунтов. И никакого интернета, вечером ты забыл отключиться. Не трогай папин компьютер. А если я замечу, что кто-то лазил в бар, будут неприятности. В холодильнике есть что попить. Спокойной ночи. Я вас люблю.
— Пошли, — нетерпеливо сказал стоявший у двери Марк. Он открыл ее, давая Тэсс пройти. Когда он повернулся ее закрыть, Тэсс оказалась прямо перед ним.
— Марк?
— Что?
— Я… — Она протянула руку, коснувшись его плеча. Он замер.
— Не надо, — произнес Марк четко. — Спасибо. — И пошел к машине. Все чувства, которые она подавляла в его присутствии, чтобы не распуститься и не вести себя как идиотка, вырвались наружу.
— О боже, — она закрыла лицо руками и зарыдала. Муж не остановился.
— Если ты закончила, может, поедем? — спросил он.
Она дрожащей рукой стерла макияж под глазами, сильно ущипнула себя за бок и пошла за ним к машине.
— Домой поведу я, — сказала она настолько спокойно, насколько смогла, как только села.
— Значит, напиваться не будешь?
— Нет, в этом я уверена.
У въезда на подъездную дорожку, отмеченного двумя каменными столбами, на которых лежали большие каменные шары, она сказала:
— Останови машину.
— Что?
— Я сказала, останови машину — что, по-твоему, это значит? Я не могу туда идти. Я не могу войти в дом как твоя жена и притворяться счастливой. Быть со всеми милой и разговаривать, когда я не чувствую, что я твоя жена, и знаю, что все это ложь.
— Отлично, — сказал он. — Я пойду один.
— И как это будет выглядеть?
— Так, как оно есть. Моя жена эмоционально нестабильна. И хотя я как-то справляюсь с тем фактом, что она целенаправленно подрывает наш брак, она на это неспособна.
— Я что?
— Ты целенаправленно подрываешь наш брак.
— За нами машина сигналит.
Марк поехал по дорожке.
— Не делай этого, — сказал он. Голос его звучал холодно и безразлично. — Не выставляй меня смешным. Здесь будут люди, которых я уже знаю, и они мне нравятся. Может, ты и не смогла завести здесь друзей, но я сумел, и жду этого вечера. Ты, конечно, не заметила, но в последнее время я очень много работал и хочу отдохнуть без твоих вечных драм. Ты все это начала, но больше ты меня не затянешь ни в какое безумие. С меня хватит.
— Поверить не могу, — проговорила Тэсс, когда он остановил машину на безупречно расчищенной кольцевой подъездной дорожке, — что ты обвиняешь меня в саботаже нашего брака. Это ты намеренно переселился из спальни, игнорировал все мои попытки найти компромисс и не ночевал дома. Наверняка трахал бог знает кого.
— Заткнись, — сказал Марк с приятной улыбкой, и к ним подошел Джереми.
— Так рад, что вы пришли, — проговорил он, открывая дверцу со стороны Тэсс. Тэсс опустила голову и выскользнула наружу, не встречаясь с ним взглядом.
Перед зеркалом в позолоченной раме в роскошном туалете внизу ее худшие страхи подтвердились. Макияж был размазан, а лицо опухло. О боже, она выглядела старухой. Неудивительно, что Марк не откликнулся: она вызывает у него отвращение. Тэсс расчесала пальцами волосы — сумочка осталась в машине. К счастью, на мраморном столике под зеркалом лежала серебряная щетка с мягкой щетиной, будто для ребенка. Какая дурацкая ванная, подумала Тэсс. Комната была отделана обоями в бордовую и белую полоску, а мраморный столик украшали позолоченные листья на углах и на ножках. На стенах висели шаржи на Джереми и Лупи. На одном карандашном рисунке Лупи падала с лошади, а подпись гласила «Ну Лупс и плюхнулась». Боже, какая претенциозность, подумала Тэсс. Что я здесь делаю? Она провела щеткой по волосам, которые немедленно встали дыбом. «О господи», сказала она, яростно приглаживая их. Теперь волосы легли, прижимаясь к ее голове, будто купальная шапочка. Тэсс опять поднесла к ним щетку, и все повторилось сначала. «Ведите себя прилично», сказала она сурово, расчесывая волосы пальцами, но они затрещали. Тэсс сунула щетку под воду. «А теперь расчесывай, черт тебя побери. Ты же щетка для волос, так делай свое дело». Она осторожно провела ею по волосам, внимательно следя, не топорщатся ли они где-нибудь. Так-то лучше. Только слегка… влажные, но это неважно. С глазами ничего не поделаешь, подумала Тэсс, наклоняясь ближе к зеркалу и разглядывая себя, но может, не все так и плохо. Краснота исчезает.