Что определенно не было чем-то нормальным и обеспокоило бы любую мать. Я практически спрыгнула с кровати и побежала вниз по лестнице, чуть не споткнувшись о собственные ноги.
— Мэддокс! – крикнула я, паника охватила мою грудь.
Я остановилась у входа в кухню и увидела, что мой муж накрывает на стол две тарелки и… цветы?
Какого хрена?
Я огляделась и не нашла никого другого.
— Где дети?
— Ушли, — невозмутимо ответил он.
Я моргнула.
— Что значит ушли?
Его губы дернулись, и он одарил меня той сексуальной ухмылкой, на которую я сильно влюбилась.
— Я оставил их у моей мамы. Где они пробудут следующие 6 дней.
— Я не понимаю, — медленно сказала я, подозрительно глядя на него.
— Нам нужно немного побыть наедине, — объяснил он, вставая передо мной. Он схватил меня за челюсть и влажно поцеловал в губы, прежде чем опуститься ниже, покусывая чувствительное место на моем горле. Мэддокс точно знал, где мне нравится; он знал все места, чтобы свести меня с ума.
— На неделю? — Я вздохнула, а затем ахнула, когда его рука коснулась моей нежной груди. Он грубо сжал меня ладонью, массируя плоть, прежде чем ущипнуть мой чувствительный сосок. Молоко потекло, но его, казалось, это не волновало, пока он щипал и играл с моим соском до боли.
Твою мать. Почему это было так хорошо? Неужели я так долго обходилась без секса, что была достаточно возбуждена, чтобы испытать оргазм только от игры с сосками?
Когда я уже собиралась бросить Мэддокса на пол и взобраться на него, как на дерево, он отстранился со злой ухмылкой.
— Пора обедать, Сладкая Щечка.
Что?
Я смотрела на него в оцепенении. Мой муж был чертовски дразнящим. Я сердито смотрела на него, пока его слова наконец не дошли до моего медленного, мамочкиного мозга.
— Обедать? — Мой взгляд метнулся к часам, и я увидела, что уже второй час дня.
Моя челюсть отвисла.
— Как я так долго спала? Как я проспала, пока дети просыпались, а ты их собирал?
— Магия, — подмигнул Мэддокс. — Не беспокойся об этом. Я позаботился обо всем.
Я все еще была немного потеряна, поэтому смотрела только на него. Пытаюсь понять, как вчера я перешла от эмоционального срыва к сну всю ночь и утро, а проснувшись без детей.
— Мэддокс…
Он прервал меня.
— Перестань думать, Лила. Не сегодня. — Его голос стал жестче, его тон говорил мне, что здесь нет места для споров. — Просто позволь мне позаботиться о тебе, хорошо?
— Хорошо, — пробормотала я. — Мне нужно умыться.
Уголок его губ изогнулся.
— Хорошая девочка. А теперь поторопись. Я должен рассказать тебе о наших планах.
Я посмотрела на него сверху вниз. Мэддокс стоял, уперев руки в бока, склонив голову набок. Именно тогда я поняла, что он был с обнаженной грудью и в серых спортивных штанах, свободно свисающих с бедер. Я могла видеть очертания его выпуклости.
— Почему ты одет как шлюха? — Я надулась.
Мэддокс усмехнулся.
— Почему ты слишком одета?
— Хорошее замечание, — сказала я, наконец улыбнувшись. — Я вернусь.
Бросив последний одобрительный взгляд на мужа, я оставила его на кухне и поднялась в нашу ванную комнату. Почистив зубы и умывшись, я приняла импровизированное решение быстро принять душ. Детей не было дома; никто не кричал, чтобы привлечь внимание, и Айрис не просила молока – так что у меня было все время, чтобы побыть с мамой наедине.
Конечно, Мэддокс ждал.
Но он мог подождать еще десять минут, пока я спокойно приму душ.
Двадцать минут спустя я почувствовала себя намного лучше и посвежела, когда снова присоединился к Мэддоксу на кухне. Он приказал накрыть стол на двоих со свежими розами в вазе.
Как давно мы с Мэддоксом не были одни, по-настоящему одни в доме? Только мы вдвоем?
Черт возьми, прошло очень много времени, прежде чем Айрис появилась в нашей жизни. Я была так занята работой, уходом за мальчиками, а потом тяжелой беременностью с Айрис.
Наша жизнь превратилась в рутину. Больше не было… нас. Наша супружеская жизнь стала застойной, и искра угасла. Конечно, мы все еще наслаждались сексом. Конечно, мы все еще были очень влюблены. На самом деле, наша любовь друг к другу только расцветала с годами, пока я наблюдала, как он прошел путь от молодого и дикого Мэддокса до ответственного отца и зрелого мужчины.
Но когда я в последний раз флиртовала с мужем? Когда мы в последний раз ходили на свидание, не беспокоясь о детях? Я даже не могла вспомнить.
Мэддокс был прав. Нам нужно было некоторое время наедине.
— Итак, что ты взял на обед? — спросила я.
Мэддокс приподнял бровь.