Я могла бы снова задуматься, но…
Что-то было не так. Что-то с ним было не так.
Я внимательно наблюдала за ним в течение последних трех дней, ожидая, чтобы мельком увидеть моего Мэддокса за безмолвной маской, которую он теперь носил. Он прикасался ко мне, целовал и трахал меня… но что-то было по-другому.
Наши занятия любовью были грубыми и быстрыми. Не на что было жаловаться, так как он по-прежнему заставлял меня чувствовать себя хорошо, но мне не хватало его нежных прикосновений, его сладких поцелуев, его мягких слов.
Я скучала по тому, как он занимался со мной любовью.
Я скучала по своему Мэддоксу.
Ужас нахлынул на меня, когда я начала обдумывать ситуацию. Моя голова говорила мне, что он устал от меня. Мэддокс не был типом отношений, и, возможно, он понял, что это было ошибкой. Мое сердце спорило с этим фактом, отказываясь верить, что Мэддокс может так беспечно относиться к моим чувствам.
Мэддокс моргнул, а затем нахмурился.
— Извини, я ни хрена не понимаю, — пробормотал он, отталкивая учебник и захлопывая ноутбук.
Это точно был не Мэддокс. Он не был гением, но он был умным учеником и был лучшим в своем классе. Он неустанно работал над тем, чтобы его футбольная стипендия и оценки оставались на должном уровне.
— Я бы помогла, но я больше химик, — поддразнила я, кивая на свой собственный учебник, который был заполнен выделенными абзацами и страницами. Мой желтый маркер лежал рядом с ноутбуком.
Мое сердце сжалось, когда Мэддокс едва улыбнулся. Его мускулистая шея напряглась, и он выглядел немного… потерянным. Может быть, сердитым. Что-то было ужасно неправильно, и я не знала, что делать.
— Что такое? — медленно спросила я.
Его плечи напряглись, а челюсть затвердела. Я практически слышала его скрежещущие коренные зубы. Его голубые глаза, глубокие, как океан, в котором я легко могла утонуть, и я… утонула, были прикованы к моим.
— Тебе есть что мне сказать? — Узел в моей груди начал нарастать, сжимаясь вокруг легких все туже и туже.
Поговори со мной, малыш.
Мэддокс покачал головой.
— Нечего рассказывать. Я просто чертовски устал и напряжен из-за предстоящих промежуточных экзаменов.
Ложь. Он лгал…
А когда он лгал… он не смотрел мне в глаза.
— Мэддокс…
— Мэддокс? — Я повернулась лицом к голосу, который прервал меня.
Бьянка.
Какого черта она здесь делала? В последний раз я видела ее шесть месяцев назад в клубе, где она устроила стервозную истерику после того, как Мэддокс «расстался» с ней. Не то чтобы они когда-либо встречались, но она была слегка бредовой.
Из всех своих завоеваний Мэддоксу больше всего нравилась Бьянка. Или я так думала…
Она была той, кто продержался дольше всех, и единственной, кому удалось рассказать всему университету, что они встречаются, и он никогда не прекращал этого. Пока он не бросил ее на бордюр после того, как сука подошла.
Я искала любые стервозные признаки, но ее лицо было гладким, и она действительно выглядела потрясенной при виде нас. Значит, это не было запланированной встречей.
Эта библиотека в кампусе была открыта круглосуточно, но сейчас в ней почти никого не было, за исключением нескольких студентов, разбросанных по каждому кабинету.
Я ждала насмешек и драмы Бьянки, но она не дала нам ничего из этого.
Именно тогда я заметила, что она выглядела совершенно иначе, чем ее обычный вид. Бьянка всегда выглядела так, будто только что вышла из журнала Vogue или попала на рекламный щит.
На ее лице был минимум макияжа, ее кудрявые светлые волосы, всегда идеально уложенные, были собраны в небрежный пучок, и на ней был… мешковатый свитер и штаны для йоги. Бьянка выглядела бледной, и это было странное сочетание, поскольку она всегда выглядела лучше всех.
Ее глаза метались между Мэддоксом и мной, прежде чем она изобразила на лице фальшивую улыбку.
— Давно не виделись. — Она определенно говорила не со мной. — Ты выглядишь хорошо. Эм, ты получил мое сообщение?
Ее сообщение? Она писала ему…? Горькая ревность вцепилась мне в горло, и вместе с ней обожгла мою грудь. Не поэтому ли он был так рассеян последние несколько дней? Как будто у него на уме было что-то еще, и он едва… разговаривал со мной.
Я знала, что у Мэддокса было много приятелей; хотя ни одна из них не была его девушкой, они все равно имели его. Неважно, на короткое время или нет.